— Я, конечно, теперь всего и не упомню, — рассказывал Прасол, поглядывая на Сашу. — На «армагеддон» больше он напирал.
…Сектантский агитатор Прасола приметил. Впоследствии сообщил о нем своим единомышленникам, и те тоже не оставили Федора без внимания. Обстоятельства дальнейшей жизни Прасола помогли им.
Говорят, беда никогда не приходит одна. К несчастью, в жизни Прасола печальная поговорка оправдалась. После ареста зятя умерла теща Прасола — не перенесла старая женщина позора, свалившегося на семью. Жена Федора осталась одна с маленьким ребенком на руках. Уберечь дочку не смогла. Однажды, когда мать отлучилась в магазин за хлебом, оставленная без призора девочка полезла в бочку с дождевой водой, упала туда, захлебнулась…
Дойдя до этого места своего рассказа, Прасол замолк. Лишь после долгой паузы снова начал невеселое повествование.
…За отличную работу и поведение Прасолу скостили «срок». Но возврат под родной кров был тяжелым: осиротевший дом, прибитая горем больная жена. Вдобавок, начались неприятности — не смог устроиться на работу. Явившись на старое место, где до ареста трудился много лет, Прасол натолкнулся на начальника отдела кадров, который откровенно заявил, что бывшего заключенного «к себе» — так любят выражаться начальники подобного рода — не возьмет. Справка о хорошей работе, отличная характеристика, выданная в исправительно-трудовой колонии Прасолу, никакого действия не возымели.
Столкновение с начальником очень подействовало на впечатлительного Прасола. Он опустил руки, идти устраиваться на другое место не хотел, боясь снова получить оскорбительный отказ. Анна продолжала болеть. Последние деньги, полученные при выходе из колонии, кончались…
— Положение мое было — труба, — сказал Прасол.
…Однажды вечером Прасол сидел дома и, подперев голову руками, думал, как быть дальше. В дверь постучали. Вошел чисто одетый, благообразный, полный. Отрекомендовался Крыжовым, «к религии приверженным»…
— Вы меня не знаете, уважаемый Федор Елизарович, — сказал Крыжов, — да это и неважно. А я наслышан о вашем горе и о плотницком умении вашем наслышан. Отремонтируйте мне, бога для, сараюшку, за деньгами не постою, вот сто рублей задатка…
…Крыжов ушел, а Прасол не мог опомниться от удивления. Помощь явилась неожиданно и как раз в тот момент, когда была особенно нужна…
— С тех пор в судьбе моей полный поворот вышел, а все он, все брат Прохор…
— Бога благодарите, — мягко поправил Саша. — Люди — орудие его воли.
— Да, конечно, бог, — повторил Прасол и продолжал рассказывать.
…Через Крыжова Прасол сошелся с компанией «шарашников» — предприимчивых деляг, которые частным порядком нанимались на строительные, малярные, штукатурные, плотницкие и прочие работы, конечно, по ценам, отнюдь не государственным. Нужда в мастеровых не иссякала, обдирали клиентов «шарашники» беспощадно и жили, со своей точки зрения, припеваючи…
— Без работы никогда не сидим, — объяснил Прасол, однако тон его был не радостным, а скорее печальным. — Если в городе халтуры нет, в село отправляемся, там в любом колхозе строить найдется чего, и куш солидный отвалят…
…Хороший плотник и вообще «золотые руки», Прасол сделался в артели не последним человеком, зарабатывая не хуже, если не лучше других…
— Только за весну нынешнюю — жене пальто и себе пальто, новый шкаф, — перечислил он покупки.
…Постепенно поправлялась жена, смягчалась скорбь об ушедших, жизнь, как будто, становилась на нормальные рельсы. И, конечно, всей душой предан был Прасол Крыжову, который вызволил из беды, принес в дом достаток…
— Я брату Прохору — по гроб жизни, — закончил рассказ Прасол. — Сказал он «крестись» — я и окрестился, совесть у меня есть…
«Слуга килки» приобрел верного человека. Со злой усмешкой Калмыков подумал, что помог Крыжову тот самый «сверхбдительный» начальник, который прогнал Прасола. А «креститься» Крыжов предложил Прасолу по требованию Макруши, который, как понял Саша по кое-каким его словам, имел на Прасола далеко идущие виды. И Калмыков мысленно признал, что Макруша поступил правильно: такой, как Прасол, был для иеговистов находкой. «Пожалуй, не только беседы в его доме устраивать можно, — размышлял «пионер», — для связи к братьям в другой город послать — тоже. Надежный человек…»
Пока Прасол рассказывал, дошли до поселка. Тепло попрощались. Прасол, которому Саша тоже, видно, приглянулся, сказал с легкой запинкой: