— Так ли? — пристально посмотрел Крыжов. — А когда из отсидки вышел, с голода подыхал, кто тебе помог?
Прасол покраснел.
— За то спасибо, век твоей доброты не забуду… Но ведь я ж с тобой откровенно. Думы свои высказываю, не таюсь…
Крыжов молчал. Он понял, что Прасол уходит, если уже не ушел из-под сектантского влияния. Плохо, очень плохо! Крыжов надеялся сделать Прасола своим безропотным сообщником. Прасол необходим Крыжову, ведь вокруг нет никого надежного. Полусумасшедшие изуверы и выжившие из ума старики в счет не шли. Крыжов презирал их, не поручил бы им сколько-нибудь серьезного дела.
— Вот она, человеческая благодарность, — грустно сказал Крыжов.
— Прости, разве тебе помешает, если я на стройку работать пойду? Если помочь надо, я всегда готов.
«Как же, — подумал Крыжов. — Помощник из тебя!».
Иеговист понимал, что в коллективе, среди рабочих на стройке у Прасола настанет совсем другая жизнь и придут другие взгляды.
Решил воздействовать на Прасола еще с одной стороны.
— Много ты там заработаешь, на стройке своей… А до сих пор без хлопот хорошую деньгу имел.
— Не в деньге счастье, — возразил Прасол. — Счастье — человеком себя чувствовать, а не сбоку-припеку, шарашником. Пусть и меньше заработаю, зато деньги чистые.
Ничего не помогало. Остался один путь воздействия — угрозы. Прежде чем Крыжов обдумал, как к ним перейти, распахнулась дверь «опочивальни», появился Дзакоев. Не здороваясь, сел к столу. Черные хищные глаза уставились на Прасола.
— Чистых денег, говоришь, захотелось? — неторопливо спросил Дзакоев. — Похвально. На родину трудиться желаешь? А цигейка, что ты у себя припрятал, потом скорняку сдал, знаешь, какая?
Прасол не ответил. Со спокойным любопытством глядел на Дзакоева. Только далеко-далеко в глубине глаз Прасола вспыхивали тревожные огоньки. В колонии приходилось наблюдать отпетых бандюг, и он сразу отнес Дзакоева к их категории.
— Не знаешь? — повторил Дзакоев. Сам ответил: — Краденая, вот какая. Ты ее принял, дальше передал, свою долю получил.
Прасол, действительно, получил «свою долю» — Крыжов при Макруше дал двести рублей. Прасол отказывался, говорил, что деньги не нужны, однако «слуга килки» заставил взять.
«Эге! — подумал Прасол. — Выходит «брат родной» меня запутывал».
— Так знай, — продолжал Дзакоев, — рыпаться тебе особенно не следует. Будешь нас слушаться — будешь по-хорошему жить. Нет — опять за решетку, а каково там — объяснять тебе не нужно. Если бы не советская власть, у тебя и дочка жива была бы, и старуха…
— Ты Советскую власть не трогай! — перебил Прасол. — Поделом меня за решетку упрятали, чтобы людей не калечил.
— Второй раз тоже поделом упрячут, — спокойно пообещал Дзакоев. — Больше дадут — рецидивист. Мы «условно» отделаемся для первого раза, а ты — рецидивист.
Прасол был толковым человеком, повидал всякое, быстро разобрался в положении. Стало ясно, что денежная помощь после колонии, краденая цигейка, «крещение» были средством вербовки в преступную шайку. Разгадав истинные мотивы, руководившие «другом-благодетелем» Крыжовым, Прасол без колебаний решил, как поступить.
— Пожалуй, твоя правда, — сколь мог искренние сказал он. — Что же мне делать?
— Вот теперь люблю! — радостно воскликнул Крыжов. — Теперь ты голуба. Насчет бога с тобой еще побеседуем, ты к богу сам придешь. Без бога, брат…
— Ладно, — бесцеремонно перебил Дзакоев. — На стройку поступать погоди. Скажи своему Карпо Федоровичу, или как его там, что передумал. Оставайся пока в артели, может, еще и лучше, чем стройка, тебе работу найдем… На завод поступить сможешь… Только за ум возьмись.
— Возьмусь, — многозначительно пообещал Прасол.
Он совершил ошибку. Дзакоев почуял в тоне его двусмысленность. Внезапно вскочил, схватил Прасола за грудь, вытащил из кармана пистолет. Поднес дуло к лицу Прасола, сказал со звериными подвываниями в голосе:
— Продашь — убью. На дне моря сыщу и своей рукой убью.
Прасол без особых усилий оторвал руку Дзакоева от своей груди. Сурово ответил:
— Пугать меня нечего. Я пуганый.
— Ты брось, — забормотал Крыжов, которому выходка Дзакоева не понравилась. — Ты брось своим шпалером вертеть, брат Федор человек верный.