— Нет, не сейчас, нет, — почти простонал Дэйв, перевернувшись на бок.
Толчки усилились, темное залило глаза, мягкий вкрадчивый голос зажурчал в сознании мелодичной песней, уговаривая поддаться. «Я хочу есть, ты обещал мне новое тело», — ныл он, — «выпусти меня, ну же». Дэйв крепко обхватил себя руками, сжавшись на полу в комок, баюкая собственные ребра в цепкой хватке. Лунный свет раздробился на кусочки, ошпарил яркостью. Кое-как подтянувшись вверх, Дэйв столкнул куклу со стола, подгреб к себе и прижал к лицу, глубоко вдохнув. Знакомый запах окутал с головой, приведя в чувство, наваждение спало, усыпив зверя. Дэйв распластался на полу, тяжело дыша, закрыл глаза локтем, жадно глотнув воздух ртом. С каждым годом становилось хуже, ему больше не удавалось договориться. Бесконечное падение в пропасть, призрачные тени в зеркалах, от которых не спрятаться. Окружающий мир все мутнее, а они ярче, и почти невозможно справляться… Не время для слабости.
Подняться стоило огромного труда. Дэйв сел, дав себе несколько минут, размял затекшие ноги, сведенные судорогой, проверил удостоверение и спустился вниз, не попрощавшись с отцом. Джек не стоил внимания, они никогда не были близки в отличие от Мэйми. Мэйми была всем. Тем, ради кого стоило просыпаться по утрам, тем, ради кого можно было пытаться бороться с голосом в голове. Дверь за спиной хлопнула, Дэйв вышел на крыльцо, закрыв глаза и вслушавшись в шелест крон деревьев. Сосед из дома напротив проехал мимо на велосипеде, немного спущенные шины прошуршали по асфальту. Где-то на въезде в квартал переругивались механики, пытавшиеся починить сломавшуюся машину. Дэйв низко склонил голову, привычно накинул капюшон толстовки и скорым шагом потрусил вперед. Если Мэйми похитили, это могли сделать только они — люди в серых костюмах.
Дорогу к хранилищу он бы не забыл, даже если бы захотел. Дэйв вышел на Ледяной проспект и прошел вдоль него до конца. Припозднившиеся прохожие не обращали на него внимания, и только одинаковые размеренные шаги за спиной четко давали понять: за ним следят. Без сомнения, это они. Дэйв спокойно сменил направление, будто так и планировал с самого начала, в ладонь легла привычная маска. Сегодня в Лисьем переулке ночь бумажных фонариков. Толпа на главной площади запускала их в небо, играла музыка, стояли лавки с закусками и сувенирной мелочевкой. Старый марионеточник все так же давал свое представление. Дэйв потратил немало денег, чтобы выкупить у него ведущую куклу. А Мэйми не понравилось. Шаги за спиной стали едва различимы, к ним примешалось множество других, возбужденные разговоры людей и громкий смех. Но за всем шумом Дэйв безошибочно мог угадать своего преследователя. Однажды запомнив запах и звук, он мог узнать его из тысячи. При должном старании. Дэйв поправил маску, нырнул в самый центр толпы с фонариками и остановился. Рядом радостные парочки поджигали фитили, в воздух взлетали белые огоньки. Идиллия, которой не суждено было долго продолжаться. Дэйв даже не услышал, а учуял нападение. Запах пороха и масла стал насыщенней, перемешался с потом и духами, ароматами мяса на гриле и сладкой ваты. Зверь внутри зарычал, приготовившись к нападению. Перед тем, как спусковые крючки были нажаты, Дэйв пригнулся. Воздух взорвало россыпью черных капель, перемешавшихся с удивленными возгласами, а после — криками. На асфальт у ступней упала молодая девушка, ее волосы разметались, во лбу расцвела четкая круглая дыра. Кто-то, подстреленный в плечо, застонал, мужчина в страхе побежал вперед, сбив с ног продавца спичек. Дэйв толкнулся от земли, в два прыжка преодолев расстояние до ближайшей тележки с кофе и спрятавшись за ней. Раздались новые выстрелы. Они не пожалели даже простых горожан, все оказалось серьезнее, чем можно было ожидать. Люди падали вниз как мешки с мясом, за ними в воздухе на несколько мгновений оставался размазанный кровавый след. Дэйв закрыл глаза. Щелчки перезарядок отразились эхом о колонны, раздробились в сознании, позволив узнать местоположение. Запах пота и накрахмаленных воротников, крема для обуви безошибочно выдавал тех, кого Дэйв хотел бы не узнать. По венам разлилось кипящее черное, вспороло кожу, вылившись наружу. Чешуя охватила ладони, локти, взобралась к самому горлу. Дэйв почувствовал, как сила наполнила тело, но вместе с ней пришло и понимание, что контроль вновь потерян. Отпечатки на спине отозвались покалывающей болью, зверь жаждал разорвать людей на части, раскрыть себя. Раз, два. Дэйв опустился на корточки. Еще серия выстрелов, хор обезумевших голосов, разрывающих сознание… Пальцы вгрызлись в чужое теплое тело, обхватив позвонки. Они скользнули в руке подобно морским чудищам, облепленным жижей, резкий запах нырнул в подсознание. Кость вырвалась из клетки чужого тела, хлестнув по земле. Три, четыре. Пули просвистели рядом, одна из них ужалила в плечо, заставив взбрыкнуть. Пара прыжков — точный удар ребром ладони снес голову. Она покатилась вниз с открытыми глазами как кегельный шар. Пять, шесть. Шампур насквозь проткнул взорвавшийся кровью глаз, пригвоздив к асфальту. Семь, восемь. Теплое сердце трепетно вздрогнуло в последний раз и затихло, раздавленное сжатым кулаком. Девять. Дэйв остановился, тьма на его плечах обвилась змеями вокруг тела, затянула в плотные тиски, обернула тугим плащом. Десять. Он открыл глаза: черно-белые трупы, застреленные и разорванные, лежали кругом, люди, что смогли уцелеть, стенали и убегали. Один из фонариков зацепился за длинный лисий нос статуи, там и остался. Дэйв вытер ладонь о толстовку, перешагнул оторванную голову, измазав кроссовки в крови, и подошел к статуе. Скоро площадь оцепят, начнутся разбирательства. Он поднял голову вверх, приложил ладонь к холодному бронзовому боку, чуть присел и толкнулся вверх. Тьма подхлестнула, придав сил, подошвы проехались по плечу статуи и вновь оторвались прыжком, перенеся на ближайшую крышу. Дальше, пока переулок ни остался позади, уступив место светлым полупрозрачным кровлям и белой лепнине. Ветер задул под маску, Дэйв пронесся вперед, растворившись в ночи города.
Последнее здание на Ледяном проспекте. Оно было целым комплексом, нумерованным от А до F, каждое звено которого выполняло собственную функцию. Подобно живому организму здания сосуществовали, дышали друг другом и поддерживали связь между собой. Когда-то давным-давно Дэйв проснулся здесь, разбуженный Мэйми и Джеком, решившими забрать его в свою семью. Только они не знали одного: уже тогда он не был один.
Похолодало. Рядом порхнула незримая тень, задержавшись, почти коснувшись плечами. Ее темный силуэт расплылся белым шумом будто помехи в самой реальности. С ладоней капнула чернота, ядом расплылась в воздухе. Тень обернулась, губы сложились в изрезанную усмешку, растянувшись от уха до уха. Слизь стекла через неровные прорези на подбородок, заполнила безжизненные глаза.
— Я иду за ним, Мэй, мне нужна твоя помощь.
Дэйв не успел моргнуть, как у зрачка оказалась острая длинная игла — вытянувшийся в струнку волос, зависший в воздухе. Голова тени медленно повернулась на девяносто градусов, застыв в неестественном положении.
— И тогда у меня будет новое тело? — голос прошелестел скрипом старых петель, размножился в сознании.
— Да.
Тень срезом пространства возникла впереди. Голова раскололась на два куска, как открывшаяся коробка, откинула лоб и нос назад, затылком к лопаткам. Из круглого рта неторопливо выползло черным осьминогом облако. Оно разрослось, свернулось в трубочку и бросилось кляксой вперед, окутав целиком. Видение застило глаза, уши, объяло тело. Дэйв упал на колени, тень влезла даже в горло, заполнив дыхательные пути. Кашель задушил. Содрогнувшись, Дэйв завалился на бок, зайдясь в припадке. Тьма облепила каждую клетку тела, ворвалась в органы, растворилась в них, слившись с мягкими тканями. Прогремел пронзительный оглушительный смех, и Мэй исчезла. Беспросветная ночь приняла в дружелюбные объятия, спустившись с неба. Дэйва подняло на пару дюймов, изломало как куклу, подкинуло, темные ленты стянули, и завладеть ими стоило труда. Он прогнулся в спине, поднял голову и протяжно завыл. Готов.