Наградив Мстиславу мрачнейшим взглядом, я пошёл к выходу из кафетерия.
— Стоять!
Я остановился, посмотрел через плечо.
— С остальными клиентами у тебя что?
— Парень стабилен, работаю. Женщина вознеслась.
— Этот твой парень, который стабилен, через день-два растает. Учитывай, сколько он у Маэстро в застенке проторчал. По нему результат нужен ещё вчера. С алкашкой мог и не торопиться. Посидела бы, подумала — на пользу бы пошло.
— Прикажете разорваться?
— Старика ищи! — рявкнула Мстислава. — А вечером — к парню возвращайся.
Да уж, здравствуйте, рабочие будни, во всей своей красе.
Выйдя на улицу, я добрался до остановки, сел и достал смартфон. Произвёл небольшой ресёрч. Так-с. На улице Трошева обнаружилась всего одна школа, а именно лицей. Это — хорошо. А вот то, что этот лицей открылся без году неделю назад — это плохо. Водить туда внучку старик не мог ни коим образом.
— Не помогаете вы мне, Михаил Иванович, вот совсем не помогаете, — пробормотал я.
Открыл фотоальбом, вдумчиво его полистал. Никто из гостей, включая самого Михаила Ивановича, почему-то не держал перед объективом паспорт, открытый на странице с адресом регистрации. Упущение, конечно. Надо бы закон принять, чтобы все фотографировались только с паспортом. А то безобразие же творится…
Так. Ну, по логике, если дед упомянул Трошева, значит, там что-то да происходило. Пусть школа была не на Трошева, но жить он там вполне себе мог, ведь так? Район этот, Соловьиную рощу, я себе хорошо представлял, частенько туда наведывался по работе. Куча красивых новостроек. Там, например, вполне бы могли жить дети Михаила Ивановича, да и он вместе с ними. А потом что-то переигралось, и парализованного дедушку слили внучке…
Эти дедушки вечно представляют собой сплошные проблемы. Лежат, гундят, наследство не отдают — как чемодан без ручки: и нести неудобно, и выкинуть жалко. Вот и футболят их друг к другу. А как до крайности дойдёт, так тут же нарисуются с фальшивыми улыбками…
Ладно, не буду плохого додумывать. Мало ли, какие у людей обстоятельства, в самом деле.
Поскольку других зацепок не было, я встал, перешёл на другую сторону дороги и поехал в Соловьиную рощу.
Начал с помянутого Трошева. Прогулялся вдоль дороги, пристально мониторя призрачный мир. Видел и лицей. Красивое. Не то что та типовая школа, где учился я. Тут, может, детей и правда уму учат. Может, даже есть какой-то специальный предмет, типа «Как после универа не зависнуть в аквариумном магазине». Дай бог им всем здоровьюшка…
— Тимур! — вдруг услышал я.
Повернул голову. Перегнувшись через пассажирское сиденье знакомого фургона, мне отчаянно махала рукой женщина в рабочем комбинезоне. Я, обрадовавшись, тоже махнул рукой и подошёл к ней.
Её я видел пару раз — во время штурма «чайника» и потом, у «Дома с лавкой».
— Привет, — сказала она. — Ты по работе тут или как?
— По работе.
— Падай, подвезу, куда надо.
— Да мне не то чтобы куда-то, я душу ищу…
— Ну так тем более падай. Я, не поверишь, тем же самым занимаюсь.
Я открыл дверь, забрался на сиденье.
— Меня Таня зовут.
— Приятно. Меня ты знаешь, как я понял.
— Да уж, кто тебя не знает!
— В смысле? — Я напрягся, подумав о призрачном рэпере.
— В смысле «в смысле»⁈ Ты — тот, кто прикончил Маэстро. Наш местный Гарри Поттер. Если б знал, как проще жить стало! Пожиратели забились по щелям, на рожон не лезут. Всё как полагается. Каждый день на работу — как на праздник. А до того, думала, сдохну уж… И ведь так незаметно всё изменилось.
Таня отъехала от тротуара.
— Куда тебя? Где ищем?
— Точно не отвлекаю?
— Даже не думай об этом. На сегодня я — твоя.
Я покосился на Таню, гадая, есть ли за этой оговорочкой что-то по Фрейду.
Вполне себе такая Таня. Симпатичная, чуть постарше меня. Ровесница Дениса, или около того. На вид, ясный день. Так-то запросто может помнить хоть Горбачева, хоть крещение Руси. Но, что характерно, меня это соображение уже совершенно не шокирует, за месяц среди долгожителей пообтесался. Глядя на Таню, всё, о чём думаю: идея, конечно, заманчивая, да только думать сейчас надо не об этом.
— Ну давай вперёд, на Соколовского.
— Приняла. Если не возражаешь, в призрачный перекинусь. Я это кольцо ненавижу там. Вообще кольца не люблю. Никто по ним ездить не умеет, про помеху справа забывают сразу, как выезжают. Уроды.
В призрачном мире сделалось тихо и спокойно. Только пустышки кочевали по своим пустышечьим делам.