Ван промолчал ещё надменнее. Денис расхохотался.
После обеда мужики разошлись по своим делам, я вышел на улицу. Хотелось подышать воздухом и мысли в порядок привести. Сейчас, буквально полчаса передохну — и пойду к Диме. Чувствую, что вознесение там уже очень близко. Хотя, блин, я и вчера это чувствовал. И позавчера…
За парковкой маячила знакомая тень. Приблизиться ко мне на территории отеля пожиратель не мог. Я думал, что, как только выйду на улицу — он тут же увяжется следом. Но почему-то не увязался. Меня заметил, долго глядел вслед, но остался стоять на месте.
Я дошёл до перекрестка с Николаева и повернул обратно. Подойдя к отелю, увидел, что пожиратель по-прежнему преданно смотрит вдаль. Ждёт, когда вернусь.
Я подошёл к нему.
— Привет. Думал, что ты за мной увяжешься.
— Ты сказал, что сам скажешь мне, когда будешь готов, — прошелестел пожиратель. — Я решил не беспокоить тебя, чтобы не мешать готовиться.
— Молодец. — Я поднял руку с чётками. — Видишь?
— Восемь, — пробормотал пожиратель.
— Угу. И я действительно становлюсь сильнее. Сегодня нескольких твоих собратьев по рылу отоварил — хотя раньше не мог. И чётки теперь прятать могу.
Я шевельнул рукой. Чётки исчезли.
Пожиратель это никак не прокомментировал. Просто сказал:
— Я жду.
— Ага. Я помню.
Я развернулся и пошёл обратно в отель. Поднимаясь в лифте, думал, что что-то меня сейчас царапнуло. Пока шёл по коридору, сообразил, что.
Пожиратель решил меня не беспокоить.
Пожиратель. Тварь, по определению способная только жрать и хватать всё, до чего дотянется, задумалась о том, чтобы не причинить кому-то беспокойство. Не абы кому, конечно, а человеку, от которого зависит её, этой твари, будущее. Но тем не менее.
То есть, получается, пожиратель прогрессирует? Движется к свету независимо от меня? Интересная мысль, надо будет её обдумать. Только не сейчас. Сейчас — Дима.
Я постучал в дверь номера.
Ответа не было. Выждав приличествующее случаю время, я воспользовался универсальной ключ-картой и вошёл в комнату.
Дима лежал на кровати поверх покрывала и спал. Я остановился в задумчивости. Подождать, пока проснётся? Как-то это так себе: сидеть в номере парня и смотреть, как он спит. Я бы после такого на контакт не пошёл. Уйти и зайти попозже? Сам вырублюсь, а Мстислава потом шкуру снимет…
И тут у меня в голове щёлкнуло: стоп! Зачем призракам спать⁈
— Рота, подъём! — рявкнул я во всю мочь своих призрачных лёгких.
Дима встрепенулся, но как-то вяло. Посмотрел на меня сонными глазами.
— А, это ты… Чего орёшь?
— А ты чего спишь? Солнце ещё высоко, между прочим.
— Да я как-то по ночам привык. — Дима завозился, сел и зевнул.
— Чего привык? — Я занял кресло у стола по уже сложившейся профессиональной привычке.
— Ну, всё. Жить. Работать.
Я вспомнил об увлечениях Димы и тихонько хмыкнул. Да, наверное, изучать всякую оккультную премудрость атмосфернее по ночам. При свечах. Главное клавиатуру парафином не заляпать.
Однако нам надо было работать сейчас. Потому что ночи у Димы могло не быть. Он-то может найти объяснения своему дневному сну хоть в чём — в привычках, в усталости, в избытке мелатонина. Я же знал одно: если призрак становится сонным и вялым, значит, душа постепенно заворачивает ласты.
Самое фиговое в нашей работе то, что нет смысла спрашивать напрямую: «Что тебя держит на земле?» Ответ какой-то, разумеется, будет, но поведёт по ложному пути. Отвечать-то будет разум, а не душа. Поэтому и приходится извращаться и пробовать разные подходы вокруг да около.
Беда моя заключалась в том, что я этим практически не занимался. Я всегда шёл как-то интуитивно, действовал по обстоятельствам, и у меня в итоге получалось. Однако сейчас, после беседы с Денисом, вдруг осознал, по какому минному полю блуждал, избегая подрывов.
Растворится Дима, исчезнет одна из моих бусин… Ладно, фиг с ней, с бусиной. Это лишь свидетельство, что я облажался, материальное напоминание. Димку жалко…
И интересно, кстати, которая бусина исчезнет? Если я всё правильно понял, то это будет бусина, оставшаяся после кого-то, кто наиболее на Диму похож.
Я посмотрел на свои чётки и заметил, что одна из бусин чуть заметно мерцает. Напрягаться не пришлось. Мне было достаточно раз взглянуть на бусину, чтобы вспомнить душу, вознесение которой принесло мне её. Мерцала Лиза. Мой первенец.
Сейчас я могу её использовать, и у меня появится понимание, куда вести Диму. Попробовать?.. Но тогда бусина Лизы исчезнет. Мне, честно сказать, жалко терять такое воспоминание. Да и светится она самую чуточку — значит, наверное, подобие весьма отдалённое