— Ты чего залип-то? — спросил Дима, потихоньку приходящий в себя. — Это у тебя что такое?
— Послужной список, — сказал я и, тряхнув запястьем, спрятал чётки. — Как чувствуешь себя?
— Сонно, — зевнул в ответ Дима. — Как-то так, знаешь, ничего не хочется.
Знаю, блин. То-то и оно, что знаю Думай, Тимур. Думай!
Лиза. Что у Димы общего с Лизой? Представления не имею. Я даже не знаю, почему вознеслась Лиза. Чего ей не хватало для вознесения?
Простого разговора по душам? Ну, с Димой мы сколько уже говорили. Приключений с пожирателями? У Димы было даже круче. Бутылки пива? Ну, это даже не смешно.
— Пивка, может? — всё-таки предложил я.
Дима поморщился.
— Да ну, неохота. Слушай, а может, я ещё покемарю, а? А утром поговорим. Чё-то я какой-то вообще варёный.
Утра у тебя может и вовсе не быть, вот в чём загогулина. А если будет, то лучше ты себя не почувствуешь. Но сказать об этом — значит, посеять панику. Паника же никогда не помогает.
— Скажи, ты жалеешь о чём-нибудь? — спросил я.
— В смысле? А, типа, по жизни, что ли?
— Ну.
— Да вроде нет… А ты?
— Не знаю, — честно сказал я. — Ну, может, если бы начал жить заново, то в некоторых случаях поступил бы иначе… Но скорее всего просто бы подох с тоски.
— Вот да, такая же лабуда. Снова в школу — прикинь?
— Бр-р-р! — содрогнулся я. — Нет, боже упаси. Пускай молодые горбатятся, мы своё оттрубили.
Дима хохотнул, и я порадовался — контакт вновь завязался.
— Я понял, о чём ты, — сказал Дима. — Типа, мне что-то надо исправить, чтобы вознестись… Слушай, ну вот реально — не знаю. Так, с ходу, на ум ничего не приходит. А если не приходит — значит, ничего важного и нет. Так?
— Не совсем. У нас речь не про ум идёт, а про душу. То другое.
Бусина Лизы замигала ярче. Видеть я этого не видел, но почувствовал. И что сие значит? Я подобрался ближе к сути? Дима стал ближе к Лизе? Полцарства за мануал!
— Знать не знаю, что такое душа, — признался Дима. — Честно. Всю жизнь старался её защитить. Понимаю, что это что-то очень важное. Но как начнёшь думать… Это не ум — ум привязан к мозгу. Эмоции тоже завязаны на мозг и гормоны. Чувства — там же. А что такое душа? Где она? Есть вообще, или нет её? Как проявляется?
— Сказать, что я думаю?
— Валяй.
— Я думаю, что душа от разума отделена стеной. И если разум в эту стену иногда стучится, что-то через неё перебрасывает, пытается выйти на контакт, то душа в ответ молчит. Вообще ничего не делает. Чей-то разум пожмёт плечами и решит, что там ничего нет. И забудет про стену. А чей-то продолжит искать к душе подходы. И вот у первого разума душа умирает. А у второго доживает до самого конца. И тогда внезапно оказывается, что она — самое главное и есть.
Глава 11
— Красивая теория, — улыбнулся Дима. — Да только вот это ничем, кроме как выдумками, подкрепить нельзя.
— Ну, я бы не был так категоричен… Смотри, какая штука. Выдумать можно что-то на основе того, что ты видел. А с душой вот какая штука: выдумать — выдумали, а что это такое, никто путём понять не может. Спорят, теории выдвигают. Получается, придумали, сами не зная, что? Бред, как по мне. С богом такая же канитель. Это как та стена, о которой я говорю. Как будто кто-то когда-то сумел увидеть, что за ней, но понять не смог, и передал, как умел.
Дима почесал макушку.
— Так я об этом не думал…
— Я раньше тоже не. Это с тех пор как тут на работу устроился. Ван как-то сказал, что здесь у каждого своя теория. Ну, вот, у меня — такая. И если докручивать её до конца, то в итоге выясняется, что стена эта — разумом построена, он сам её построил, чтобы оградить себя от того, что контролировать не может, понять не в состоянии. А теперь настало время её сломать.
Помолчав, Дима тихо спросил:
— Хочешь сказать, всё то, что я изучал по оккультизму, это — фигня полнейшая? Оно ведь разумом написано. Что может знать разум…
— Как посмотреть. Фигня по сути, но ты этой фигнёй занимался, и в итоге сидишь тут, а не скитаешься по улицам с остальными пустышками. Тебе, значит, помогло. Надо только принять, что всё, что было — это лишь один этап, а не весь путь. Ты неплохо научился ползать на четвереньках. Теперь самое время встать на две ноги и сделать шаг.
Дима встал. Сделал шаг и, повернувшись ко мне, развёл руками.
— Всё понимаю. Но ты скажи, какую кнопку нажимать?