Мазин Александр
Черный охотник (Дракон Конга - 2)
Александр Мазин
ДРАКОН КОНГА
Летопись вторая
ЧЕРНЫЙ ОХОТНИК
Солдат, солдат, глотни вина
Во славу всех богов!
Да будет кровь твоя красна,
Красней, чем у врагов!
Глотни, солдат, и дай глотнуть
И мне, солдат, - за нас!
Сегодня топчут пыльный путь,
А завтра топчут нас!
Глотни, солдат, вкус у вина,
Всегда, солдат, хорош.
А кровь тем больше солона,
Чем больше ее льешь.
Чтоб ты, солдат, приятней пах,
Ты пей, солдат, и пой!
А девки в южных городах -
Толпой, солдат, толпой!
У нас, солдат, Судьба одна.
Молись, солдат, Судьбе!
Чтоб фляга ввек была полна,
Чтоб руки - при тебе!
Придут другие времена,
А ты солдат - живой!
Глотни, солдат, глотни вина!
Домой, солдат, домой!
Вино, солдат, - жена и брат:
Глотни - и ты согрет.
А дом, солдат...
Придешь, солдат,
А дома-то и нет.
Солдат, солдат, глотни вина
Во славу всех богов!
Да будет кровь твоя красна,
Красней, чем у врагов!
Конгская песня
Автор выражает огромную признательность Сергею Сергеевичу
Троицкому, создателю "Мира Асты", за неоценимую помощь в
подготовке книг трилогии. Очень возможно, что без этого
внимательного, доброго и знающего человека автор так никогда
и не стал бы писателем.
Автор благодарит инструктора Русской школы единоборств "ДоМоКонтакт" Алексея Федоренко за консультации по технике владения холодным оружием и помощь в подготовке боевых сцен.
Книга червертая
ЧЕРНЫЙ ОХОТНИК
"Три силы сошлись,
чтобы привести его
в мир.
И время трех
человеческих жизней
потребовалось им для
рождения его.
Но жизнь человека -
всего лишь жизнь человека:
взять ее так легко..."
ЛЕГЕНДА
Рассвет, серый и влажный, тяжело пробивался сквозь бледнорозовые жгуты лиан над Окраинной Топью. Несмех, не вставая, потянулся рукой, зачерпнул теплую, пахнущую тиной воду, сполоснул потное лицо. Плавучий островок под ним качнулся, скверно запахло газом. Несмех сел. Движение его испугало крупную лягву на соседнем островке. Сильно толкнувшись ногами, лягва плюхнулась в воду. Несмех вынул меч. За ночь лезвие тронула ржавчина, и Несмех провел по клинку пучком мха. В животе было пусто. Он с сожалением вспомнил о только что сбежавшей лягве.
"Нужно трогаться", -- решил Несмех и встал на колено.
Островок заплясал на гладкой воде.
Кожа разбухла от сырости.
"Ничего, -- подумал Несмех. -- Попадется прогалина -погреюсь на солнышке!"
Он взял шест, легкий тростниковый ствол, и погнал островок в сторону восхода. Голод куснул желудок, напоминая о себе. Севернее, там, где Окраинная Топь переходила в липкую грязь между корнями деревьев, Несмеху не пришлось бы страдать от голода. Но здесь безопасней. Жаль, что у него нет лука! Жаль, что здешняя древесина не годится даже для дротика!
Островок медленно скользил между мшистыми корявыми стволами, голыми и изломанными, как паучьи ноги. Наверху они прочно вцеплялись один в другой, срастались, свешивали вниз белые липкие корни. Гиблое место. Но, волей богов, здесь нет ни хищных южных растений, ни смертельно опасных тварей Гибельного Леса. Никого, крупней огненных слизней, а от них не так уж сложно держаться подальше. Еще день-два -- и он доберется до истоков Зеленой Реки. А там Город-на-Берегу. Черные Охотники Вечного Лона.
"Должно быть, я первый из ссыльных, который сумел удрать!" -с удовольствием подумал Несмех. -- Солдаты боятся Леса, как прачка -- кугурра. И у них есть все основания страха. Несмех сам боится. Одиночке не дожить до утра в Гибельном Лесу. Иное дело - Окраинная Топь.
Несмех оттолкнулся шестом. Прямо перед островком высунулась из воды белесая голова лягвы. Присоски на растопыренных лапах прилипли к перекрученному стволу Хмельного Дерева. Несмеха лягва не видела, и человек застыл, только рука шарила меч. Тоже дар богов! Найти меч в Южных Болотах!
Земноводное быстро дергало головой с широко расставленными выпученными глазами. Островок подплывал все ближе и ближе...
Несмех напрягся... Но удача изменила ему: лягва оттолкнулась от ствола и рывками поплыла под самой поверхностью. Нечего и думать о том, чтобы преследовать его.
-- Равахш! -- тихо выругался Несмех.
И тут же пожалел: здесь, на Юге, -- звать свирепого бога.
Здесь, на Юге, не просят -- берут, кто может. А кто не может -- того Юг берет сам. Или дает. Ему вот дал. Год счастья дал и - сына. Правда, сына потом отнял. Или не Юг. Сын? Может, парня и тронули. И его-то, Несмехову, вину не смогли толком назвать. Боги позаботятся о сыне, пока отца не будет с ним. Не скоро вернется Несмех. Южные пути -- долгие пути. Вечные -- для многих. Но не для Несмеха.
Там, наверху, за сросшимся лиственным пологом, солнце уже палило во всю мочь. Стало жарче, и воздух -- еще влажней. Хотя совсем недавно казалось: влажнее некуда.
Несмех взял выдолбленный орех с водой, отпил немного. Вкус у жидкости был неприятный из-за горького корня, Жгучего Корня, который, если укусишь -- подпрыгнешь выше головы. Зато настоянную на нем болотную воду можно пить, не рискуя через пару дней стать раздувшимся трупом в мокрых космах синего мха.
На сей раз лягва вынырнула в двух локтях от островка. Несмех еще в воде заметил белесое тело и рубанул мечом прежде, чем голова земноводного показалась на поверхности. Чуть было не упустил! Но успел-таки вцепиться левой рукой в скользкую заднюю ногу. Лягва издала трубный вопль, забилась... Несмех поспешно рубанул мечом и отсек схваченную ногу -- кости у лягвы хрупкие, как сухой тростник. Истекая голубоватой жидкостью, лягва ушла под воду. Если рана на голове невелика, она отрастит себе новую конечность и снова будет мутить теплые болотные воды.
Несмех сдернул сошедшую чулком кожу с отрубленной лапы и отпилил мечом кус белого волокнистой плоти. Рот его наполнился слюной.
"Предложили бы мне такое в Фаранге!" -- усмехнувшись, подумал он и впился зубами в солоноватое мясо.
Истока Зеленой реки, той, что на Побережье называют Проклятой, Несмех достиг к вечеру двадцать восьмого дня. Топь кончилась. Сменив живой островок на связанный лианами плот, Несмех отдался на волю неспешного течения. Вспомнилось, как двадцать лет назад он впервые увидел эту мутную теплую страшную воду. И Город-на-Берегу. И Хозяев Реки.