Он обвел безумным взглядом лордов.
— Как так?! Никто из вас не трогается с места! Я отдаю приказ, а вы ничего… ничего… ничего не делаете!
Джон задохнулся, потом вдруг сник.
— Понятно, — медленно проговорил он. — Мне все ясно. Каждый из вас — мой враг. Вы все предатели. О, какое вероломство!
Он развернулся и, громко топая, вышел вон.
Итак, Вильям Маршал против него, архиепископ Хьюберт тоже. Бароны затевают мятеж.
— Им не удастся меня остановить! — кричал Джон Изабелле. — Я все равно поступлю по-своему! Вот увидишь! Меня нельзя остановить!
Приготовления к отплытию были ускорены.
Вильям Маршал вновь явился к королю. Вид у него был печальный, виноватый, и впервые Джон воспрял духом — он решил, что рыцарь явился просить у него прощения.
Но не таков был Маршал. Джон внутренне кипел. Этот человек — мой вассал, а держится так, словно у меня нет над ним никакой власти. А ведь я могу засадить его в тюрьму, могу ослепить. Неужто он об этом забыл?
Нет, ты не можешь этого сделать, нашептывал разум. Против тебя восстанет вся страна. Маршала любят лорды, любит простой народ. Не обманывай себя — без поддержки Маршала ты ничто.
И все же Джон накинулся на рыцаря с упреками:
— Ну, зачем вы ко мне явились? Шли бы к своему господину, которому присягнули на верность!
— По эту сторону моря у меня только один господин, — ответил Вильям. — Я служу и всегда хотел служить только вам. Присягнуть французскому королю я был вынужден потому, что он захватил мои земли. А присягу я никогда не нарушаю.
— Неужто вам земли дороже собственной чести?
— Моя честь осталась при мне, государь. Неужели вы не понимаете, что, сохранив за собой наши земли в Нормандии, мы тем самым облегчаем вам задачу? Когда вы отвоюете эту провинцию обратно, вам не придется брать с бою каждый замок. Все главные твердыни Нормандии принадлежат мне и другим английским лордам.
— Неужто вы думаете, что я вам поверю? — язвительно спросил Джон.
— Конечно, милорд. Ведь это сущая правда. Сегодня же я явился к вам, чтобы просить вас распустить армию.
— Что, не хотите, чтобы я воевал с вашим приятелем?
— Если вы имеете в виду французского короля, то я и в самом деле не хотел бы, чтобы вы с ним воевали. Я пришел, чтобы вновь попытаться переубедить вас, хотя знаю, что навлеку на себя ваш гнев. Посмотрите правде в глаза. Филипп захватил обширную территорию, у него многочисленная армия, более мощная, чем ваша. Бароны Пуату коварны и ненадежны, доверять им нельзя. Сегодня они ваши друзья, а завтра, когда ветер подует в другую сторону, переметнутся на сторону Франции. Вы будете воевать на континенте, забрав с собой всех лучших воинов, а Англия тем временем останется беззащитной. Вы нужны здесь, государь. В стране неспокойно. Народ ропщет, он не доволен податями, которые понадобились для снаряжения войска. Бароны того и гляди взбунтуются. Лучше всего распустить армию и остаться в Англии, чтобы не потерять последнее.
— Вы разочаровали меня, Маршал. Я-то думал, что могу на вас положиться.
— Вы можете доверять мне, как и прежде. Я не совершил измены. Вы сами позволили мне принять условия Филиппа. Год истек, и у меня не было выбора. Вот почему я не могу сопровождать вас в походе — тем самым я запятнал бы свою честь… Но я надеюсь, что вы тоже откажетесь от этой затеи.
Джон стиснул кулаки и выругался, но до припадка дело не дошло. Неповиновение баронов произвело на короля тяжкое впечатление. Кто знает, чего можно ждать от этих людей.
Вслух же король сказал:
— Я вызову баронов и поговорю с ними.
Маршал удалился успокоенный.
Джон оглядел собрание, думая, что все эти лорды настроены против него. Правда, у короля есть наемники, которые последуют за ним повсюду, но нельзя же действовать вопреки воле всех министров и всех баронов!
— Вы советуете мне отказаться от войны, — сказал Джон. — Что же, по-вашему, я должен делать?
Некоторые бароны считали, что нужно послать в Пуату небольшой отряд рыцарей, дабы поддержать местное дворянство, сохранившее верность Джону.
— Отряд рыцарей! — фыркнул король. — Неужто этим я спасу Пуату и отвоюю Нормандию? — На глазах у короля выступили слезы. Он один, совсем один, не на кого рассчитывать, не на кого положиться. — Что ж, прекрасно! — воскликнул король. — Я распущу армию. Но меня вы все равно не остановите. Я отправлюсь воевать, захватив с собой лишь по-настоящему преданных мне людей.