В июне, когда конфликт по поводу архиепископства был в самом разгаре, Джон с немногочисленной армией отплыл в Ла-Рошель. К великой радости короля выяснилось, что Аквитания по-прежнему на его стороне — тамошние бароны опасались непомерно разыгравшихся аппетитов Филиппа.
Укрепив город, Джон отправился в Ниор, еще одну крепость, сохранившую верность английской короне. В нескольких стычках Джону удалось добиться успеха. Сами по себе эти победы стоили немногого, но осторожный Филипп решил, что время для широкомасштабного наступления еще не настало.
В результате французы наконец согласились на двухлетнее перемирие. Джон был в восторге. Он и не надеялся на такую удачу. По условиям перемирия Изабелла, чей отец недавно скончался, получила титул графини Ангулемской. Это означало, что теперь у Джона появятся новые союзники. Двухлетняя передышка давала ему возможность как следует подготовиться к следующему этапу войны, в результате которой он надеялся вернуть все утраченные владения.
В Англию король вернулся в прекрасном расположении духа, потешаясь над баронами, которые смели упрекать его в бездеятельности. Он показал им всем, на что способен. Если уж Джон берется за дело, успех обеспечен. Дайте срок, и он возвратит все потерянные земли.
И тут пришли вести из Рима. Папа осмелился отвергнуть кандидата, выдвинутого английским королем, и назначил вместо него Стивена Лэнгтона.
В первый момент Джон от ярости чуть не задохнулся. Он зашлепал губами, выпучил глаза, и слуги бросились врассыпную, зная, что сейчас разразится припадок неистового бешенства.
Джон кинулся к Изабелле, сообщил ей о случившемся. Из его глаз текли слезы ярости, пальцы гневно обрывали золотые пуговицы, швыряли их на пол.
Изабелла лениво спросила, почему король так расстраивается из-за пустяков.
— Из-за пустяков?! — взвизгнул Джон. — Этот римский мерзавец назначил мне своего архиепископа!
— Что это за человек?
— Стивен Лэнгтон? Говорят, великий ученый. К черту ученых! Вот я выколю ему глаза, тогда посмотрим, как он будет книжки читать! Папа пишет, что Лэнгтон — большой умник. Я тоже не дурак, можешь мне поверить!
— Я верю вам, — кивнула Изабелла. — К тому же вы король. Папа не смеет присылать к вам своего ставленника. Или смеет? Ведь он все-таки наместник Божий.
У Джона в углах рта выступила пена.
— Нет, я этого не потерплю! Лэнгтон может оставаться в Риме. Если он посмеет явиться сюда, я засажу его в тюрьму, но сначала как следует изуродую, можешь в этом не сомневаться!
— Успокойтесь, Джон.
— Успокоиться? Как я могу успокоиться, когда мне наносят такое оскорбление! Я король или не король?
— Разумеется, вы король, вот и ведите себя подобающим образом.
Гнев Джона обратился на супругу:
— Вы слишком далеко заходите, мадам! Я был мягок с вами, потому что вы чертовски хороши в постели, но сейчас мы не в опочивальне!
Его тон насмешил Изабеллу, и она хихикнула. Тогда Джон схватил ее за плечи, но она бесстрашно обняла мужа за шею и прижалась к нему всем телом. Джон ощутил привычный огонь желания. Поразительно, но Изабелла до сих пор волновала ему кровь. Просто невероятно! Может быть, она и в самом деле ведьма? Впрочем, это совершенно неважно. Изабелла ему нравилась. Время от времени он пользовался и другими женщинами, но ни одна из них не могла сравниться с его женой. Если б Изабелла узнала о его маленьких изменах, она бы обезумела от ярости. Хорошо, что у него есть от нее секреты. Это означает, что она зависит от него больше, чем он от нее.
Но дело было слишком важное, чтобы пренебречь им ради плотских утех. Папа оскорбил короля Англии, такую выходку без ответа оставлять нельзя.
Джон отстранился и воскликнул:
— Если я уступлю, надо мной будет смеяться весь мир! Я назначаю архиепископа, а папа пренебрегает моей волей и навязывает мне своего ставленника. Ни один король с этим не смирился бы. И я не смирюсь. Ну, что ты сидишь и улыбаешься?