- А теперь поговорим серьезно.
…крошек на платке хватит не на один серьезный разговор.
- С матушкой моей вы общего языка не найдете, тут надеяться не на что.
Можно подумать, Таннис надеялась.
- Это чтобы ты сразу поняла. Она не примет тебя, как не приняла мою Ийлэ. Но младшенького я знаю, у него ее упрямство, поэтому если чего решил, то не отступится. Из шкуры вон выпрыгнет… уже выпрыгнул, наизнанку вывернулся.
Райдо поскреб шрамы и пожаловался:
- Свербят. А Ийлэ злится, когда я их расчесываю. Говорит, что чешутся - значит, заживают… ей бы проще с альвом было, там бы она быстро все… но мы ж не о том.
Он выглядел спокойным.
И надежным.
Но хлебные крошки, которые на платке, все еще были нужны. Таннис, пусть и успокоившись - ну, почти успокоившись - чувствовала, что слезы не ушли, отступили, чтобы вернуться при малейшей возможности. Вот интересно, она все оставшееся время реветь станет?
И есть ли лекарство от слез?
- Я не знаю, в какой госпиталь определили Кейрена. Мы с матушкой, как бы это выразиться, - Райдо начертил в воздухе причудливый знак. - Немного в ссоре…
- Из-за чего?
Нос распух, и дышать приходится ртом, отчего голос сделался странно гнусавым. Хороша она… в мятом платье, растрепанная, с глазами опухшими… не женщина - мечта.
- Из-за того, что я вмешался, - Райдо потянулся к лицу, но все же руку убрал. - Дважды вмешался, девочка. И если первый раз только на словах, то во второй… видишь ли, матушка и вправду всех нас любит. Даже меня, несмотря на то, что мы с ней очень разные, но любит искренне. Вот только любовь эта… любовь к живому человеку - вообще штука неудобная, особенно, когда этот человек от тебя отличается. И чем сильнее отличается, тем неудобней. Отсюда и это желание переделать… вроде, так оно лучше будет… знаешь, часто мерзкие вещи вершат из благих намерений. И матушка наша, она хочет как лучше, но в ее понимании.
Он прикоснулся, осторожно, точно опасаясь этим прикосновением оскорбить.
- Для нее Кейрен - еще ребенок. Он так и останется ребенком, который вновь выбрал себе неподходящего друга… в свое время она жестко рвала все его неподходящие связи. И закончилось это тем, что у него вообще друзей не осталось. Думаю, и меня она бы отослала, не будь я ее сыном… неудачным, но какой уж есть.
- Зачем вы…
- Ты, девочка, как-никак родня…
А глаза у него от леди Сольвейг, но этот лед - живой, пусть для льда это нехарактерно.
- Проблема в том, что с тобой Кейрен расстаться не захотел. Сама по себе ты исчезать не спешила… - он вздохнул и, руку убрав, тихо произнес. - Я вытащил его. И вернулся за тобой. Понимаешь?
Как ни странно, но да.
Понимает.
Ему не обязательно было бы возвращаться. Кто бы упрекнул?
Обвал. И пожар. Чего ради рисковать, особенно ему, который еще не здоров?
…это не было бы убийством. Чистые руки. Чистая совесть… что она сказала бы себе? Очевидно, что Таннис во всем виновата сама.
- Спасибо.
- За что?
- За то, что вернулся.
И Райдо серьезно кивнул.
- Я просто хочу, чтобы моему брату позволили, наконец, жить самому. Он заслуживает… он бестолковый, конечно. Избалованный. Тебе с ним непросто придется…
Таннис знает.
- И… что теперь?
- Ничего. Сейчас ты сделаешь нам чая. И от завтрака, честное слово, я бы не отказался. Потом мы вместе соберем вещи…
- Я уже…
- Похватала все, на что глаз упал.
Райдо умел улыбаться, пусть и улыбка его, как и само лицо, была сшита из лоскутков.
- Будешь потом страдать, что любимый подъюбник забыла.
Таннис фыркнула и рассмеялась. Наверное, такой смех, истерический, захлебывающийся, тоже естественное следствие ее состояния, но она хохотала, терла глаза и снова хохотала. Райдо не мешал.
- Простите… прости, - Таннис вытерла слезящиеся глаза. - Просто все так… смешалось. Я действительно не знаю, что мне дальше делать. Если ехать, то куда…
- Ко мне. У меня дом большой, всем места хватит. А не захочешь у меня жить, то я Кейрену предлагал летний. Ну как, летний, он так называется, а вообще нормальный дом, небольшой только…
…три спальни и гостиная на первом этаже.
Кухня.
Огромные в пол окна, которые по весне затягивало рыбьей чешуей дождя, и тогда весь мир за ними казался серым. Правда, дожди на побережье шли недолго. Они прекращались как-то и вдруг, пропуская солнце, которое по эту сторону гор было низким, крупным. И во влажном небе вспыхивала радуга.
Таннис нравилось здесь.