Она придирчиво посмотрела в зеркало. Пожалуй, он и правда увлекся, многовато снял на висках… А, не все ли равно?
– Нет, просто непривычно…
Он снова защелкал ножницами, а она пустилась в воспоминания. В классе за ней бегал Женька Ратников, проходу не давал. Но куда ему было тягаться с учителем? Многие мальчишки-одноклассники отставали в росте и развитии от девочек, вот и Ратников едва доставал Ванде до уха. Какая могла быть любовь к такому вихрастому коротышке?
Она усмехнулась, чем вызвала новую волну беспокойства у мастера:
– Здесь подлиннее оставить?
– Не надо, – качнула головой Ванда. – Я полагаюсь на ваш вкус…
А Ратников, между прочим, таскался за ней тенью, дарил на день рождения дорогие подарки. И где только деньги брал? Наверное, копил месяц за месяцем, отказывая себе в бутербродах и мороженом. Над ним смеялись, а он не обращал внимания – безропотно решал за Ванду задачки, дежурил вместо нее, на школьных вечеринках охотно ей прислуживал: то подай, это унеси… Ему было плевать на злые шутки одноклассников, их откровенное подтрунивание.
В одиннадцатом классе Ванда заметила, что Женька перерос ее, – вытянулся, возмужал, поумнел. В его ухаживании стало меньше угодливости и больше предупредительной вежливости, – как бы она сейчас сказала, галантности. Но любви в сердце Ванды он разжечь не сумел. Или она еще была не готова. Хотя как же учитель? Видать, то чувство называлось как-то иначе: обожание, первое влечение к мужчине, поклонение идеалу… А идеал-то оказался никудышный! Выходит, не разбирается она в людях, не видит их внутренней сути. Может, и в Шаранове ошиблась?
«Интересно, где сейчас Ратников? – подумала Ванда. – Каким он стал? Кем работает? По-прежнему любит меня или давно забыл? Конечно, забыл…»
После ночных заморозков деревья начали стремительно терять листву. Аллеи были сплошь усыпаны бронзой и червонным золотом кленов. Сквозь голые ветки светило бледное ноябрьское солнце.
Ванда неторопливо прогуливалась, набирая номер бывшей одноклассницы, который чудом сохранился в ее справочнике. Она не отдавала себе отчета, зачем делает это.
– Привет, Алька, как дела?
– Нормально. А у тебя?
Пустые, ничего не значащие фразы, наигранная радость в голосе. Давно они не встречались, не болтали по душам. Если быть до конца честной, Ванда ни с кем не делилась сокровенным, ни у кого не спрашивала советов. Жила как умела, как считала нужным. В ее жилах текла малая толика польской крови – от бабушки, – но и той хватало, чтобы «шляхетская гордость» порой затмевала остальные черты характера.
Вероятно, эта самая гордость когда-то помешала ей ответить взаимностью Ратникову. Не только росточком не вышел кавалер – не было в нем ни мужской стати, ни удали, ни того особого лоска, которые могли привлечь капризную разборчивую Ванду. Зато Шаранов сразу покорил ее сердце.
– Ты виделась с кем-нибудь из наших? – спросила она.
Знала, какой вопрос задать. Первая сплетница в классе, Алька затрещала без умолку, – с годами это ее качество усилилось. На Ванду обрушился поток информации, который она не успевала осмыслить. О каких девчонках идет речь? О каких мальчишках? Некоторые фамилии напрочь выветрились из памяти.
– Женьку Ратникова помнишь? – с трудом вклинилась она в бурный Алькин монолог.
Бывшая соседка по парте на мгновение запнулась, но тут же разразилась новой тирадой. Она работала продавщицей в бутике, цены там были запредельные, покупатели заходили редко, и Алька целыми днями изнывала от скуки, слоняясь между вешалок с изысканными нарядами от-кутюр. А тут такой повод отвести душу!
Спустя четверть часа Ванда услышала о Ратникове столько, что у нее голова пошла кругом. Оказывается, Женька отслужил в армии, женился, развелся, устроился в милицию, уволился и открыл частное детективное агентство.
– Ты шутишь! – вырвалось у Ванды. – Я думала, он в авиастроительный пойдет. Он же был помешан на самолетах!
Разумеется, основные вехи послешкольной биографии Ратникова Алька обильно пересыпала всевозможными подробностями. Большую часть Ванда пропустила мимо ушей, но сообщение о детективном агентстве несказанно удивило ее. Женька посещал авиамодельный клуб, умело мастерил миниатюрные летательные аппараты и каждый называл одним и тем же именем…
Однажды она уступила его настойчивым просьбам и отправилась на поле, где юные авиамоделисты запускали свои изделия. Ратников показал ей маленький белый самолет с надписью на боку – «Ванда». Это ей польстило… А когда самолет взмыл вверх и закружился в небесной синеве, она на краткий миг испытала некое подобие влюбленности в Женьку. Но когда полет закончился, ее чувство странным образом иссякло…