Уильям решил рискнуть и перебил капитана.
— Если вы верите, что я человек чести, — заговорил он, бросив взгляд на Хасима и Бронвин, которые явно готовы были это подтвердить, — тогда поверьте моим словам. Король Тирис намерен напасть на вас, и, насколько я понимаю, он сам выступит во главе огромной армии, состоящей из рыцарей, священнослужителей и мелких землевладельцев из Дарквальда и Охотничьего Перевала; у него нет недостатка в людях, которых можно погнать на войну.
Уильям смолк, пока остальные обменивались различными замечаниями, спорили о том, как и почему король Тор Фунвейра собирался совершить подобное безрассудство. Уильям по позе Хасима и его молчанию, а также по встревоженному выражению его смуглого лица догадался: кроме него самого, только каресианец понимает, что за всем этим стоит Амейра, Повелительница Пауков.
Хоррок молчал, сидя на своем месте, пока Хаффен Краснолицый выкрикивал угрозы в адрес короля Себастьяна Тириса. Капитан Отряда Призраков позволил ему отвести душу, затем резким движением руки велел замолчать.
— Хаффен, довольно. У нас полно дел, нужно готовиться к обороне, — сказал он, очевидно, обдумывая что-то.
Как и боялся Уильям, похоже было, что Отряд Призраков не планировал отступать в безопасную восточную часть Свободных Земель или на север, в Хаммерфолл или Фьорлан. Хоррок явно не намерен был покидать руины Ро Хейла или земли Отряда Призраков и без боя оставлять их Красному ордену.
— Вы можете отступить, — неуверенно произнес Уильям.
Трое раненов замолчали и уставились на него.
— Заткнись, Красный человек! — взревел Хаффен. — Ты уже сказал все, что от тебя требовалось. — И он обернулся к Хорроку. — Что мне делать с ним, капитан: отвести его вниз и приковать или, может быть, все-таки раскроить ему череп?
К изумлению Уильяма, Хоррок поднялся и с силой ударил Хаффена по лицу, и в уголке рта воина выступила кровь.
— Успокойся, — ровным голосом произнес Хоррок, сохраняя бесстрастное выражение лица.
Могучий ранен с пристыженным видом уставился в пол.
— Сожалею, Хоррок. Я разозлился и позволил себе не сдержаться. Этого больше не повторится. — Стоя так, со склоненной головой, Хаффен походил на ребенка, которого отругали старшие.
— Ладно, забудь об этом, просто держи себя в руках и делай, как я говорю. Ты меня понял?
Тот кивнул. Очевидно, люди Отряда Призраков питали большое уважение к своему капитану, и это было видно по их лицам всякий раз, когда они разговаривали с ним, но Уильям все равно не уставал поражаться организацией Свободного Отряда. Здесь не было званий, кроме капитанского, и дисциплина держалась на взаимном уважении и необходимости работать вместе. Эти порядки в корне отличались от насильственных методов, процветавших среди слуг церкви ро, а также от суровой жизни воинов Красного ордена, которым приходилось постоянно склонять головы и отдавать честь.
Хоррок повернулся к Уильяму и так же негромко ответил:
— Да, сэр Вереллиан, мы могли бы отступить. Но мы этого не сделаем до того момента, пока я не узнаю больше, чем знаю сейчас.
Он явно не собирался объяснять свои слова и действия Уильяму и, обратившись к Хаффену, сказал:
— Отправь гонца к Йохану Длинная Тень в Южный Страж. Он должен собрать Алый Отряд и скакать на запад. Расскажи ему о том, что мы узнали. Я буду ждать разговора с ним посредством туманного камня.
Хаффен стоял, слушая приказ капитана. Когда все стало понятно, он кивнул и быстро ушел, нарочно не глядя на Уильяма.
Затем Хоррок обратился к другому человеку и произнес таким же спокойным тоном:
— Это займет больше месяца, но скачи как можно быстрее в Ранен Гар, к Отряду Серого Леса. Остановись у Глубокого Перевала, пусть люди сообщат обо всем в Фьорлан. Иди.
Второй ранен отправился выполнять приказание, и Хоррок неторопливо уселся на стул. Хасим по-прежнему пребывал в глубокой задумчивости, а леди Бронвин, казалось, была в отчаянии, словно мир рушился вокруг нее.
Уильям, храня молчание, просто смотрел с балкона на развалины города. Ро Хейл был не слишком привлекательным и крупным призом, но захват его важен для армии. Это единственное место к северу от Канарна, откуда можно успешно руководить вторжением на север, и его завоевание будет иметь огромное символическое значение для обеих сторон.