Флот быстро собрался во Фредериксэнде, Алдженон Слеза велел своим лордам прибыть как можно скорее и взять с собой как можно больше людей. Они вышли в море больше недели назад и приближались к проливам Самнии; далее лежали воды Канарна и Тириса, служившие северной границей Тор Фунвейра.
Корабль Халлы назывался «Морской волк». Она знала, что, если бы Алеф был еще жив, воины Тиргартена находились бы впереди, но без вождя, который мог бы представлять их интересы, они оказались вынуждены занять скромное место. Под командованием Халлы находились триста двадцать пять воинов и три корабля. Они образовывали арьергард флота, хотя обычно моряки старались избежать попасть в «хвост». Боррин Железная Борода, распорядитель собрания Тиргартена, капитан судна, дал морякам понять, что одно лишь пренебрежительное слово в адрес Халлы, и виновного просто вышвырнут за борт. Он был хорошим человеком, преданным семье Летнего Волка, и знал женщину-воина с детства.
Далеко впереди она различала штандарт Слезы, черный флаг с изображением плачущего дракона. Туман еще не полностью окутал флот, и корабль Алдженона, «Молот Фьорлана», едва виднелся. Она знала, что Вульфрик, церемониймейстер Алдженона, пытался заступиться за нее перед вождем и обеспечить ей более престижное положение в построении для боевых братьев Тиргартена, но Рулаг Медведь и люди из Джарвика буквально заставили верховного вождя приказать ей плыть в арьергарде. Военачальник из Джарвика сильно оскорбился тем, что женщину-воина считали как бы наследницей вождя, и, как единственная наследница, Халла представляла свой народ — иного выбора не было. Тиргартен являлся вторым по величине городом во Фьорлане, и она не собиралась допустить, чтобы со смертью отца к ее людям и ее землям перестали относиться с подобающим уважением. Владения Летнего Волка кормили весь Фьорлан. Севернее Глубокого Перевала можно было выращивать зерно, потому что почва здесь была черной и плодородной. В лесах обитали также немногочисленные тролли, а это означало, что иногда хутора и селения просто исчезали за одну ночь, как это время от времени происходило в Нижнем Касте.
Туман сгущался, и Халла услышала, как на кораблях зазвонили в колокола, чтобы оповестить капитанов о местонахождении друг друга. За спиной у нее гребцы прислушались и подняли смуглые суровые лица. Поблизости от Самнии следовало постоянно опасаться подводных камней.
Боррин Железная Борода глядел с кормы на море, затем повернулся и начал пробираться мимо гребцов на нос, на возвышение, где стояла Халла.
— Спокойно, ребята, — сказал он, минуя первый ряд гребцов. — Я видал туманы и похуже этого. Это просто прозрачное облачко.
Он говорил неправду, но Халла оценила его попытку успокоить моряков. Она еще не привыкла к своим новым обязанностям и была рада помощи церемониймейстера.
— Ты выглядишь почти такой же мрачной, как и эти слабаки, — заметил Боррин, остановившись рядом с Халлой и тоже глядя вперед, мимо грозной носовой фигуры корабля, вырезанной в виде волка.
— Я буду не такой мрачной, когда мы оставим Самнию позади и сможем видеть, куда плывем, — ответила Халла, поправляя глазную повязку.
— Нужно только надеяться на то, что нас не сожрут кракены, — иронически сказал он, к недовольству Халлы.
— Не следует шутить насчет Гигантов, Боррин.
Он хотел поднять ей настроение, но Халла никак не могла избавиться от внутренней тревоги, вызванной плаванием во владениях кракенов. Это был детский страх, и она это понимала, но она так никогда и не смогла совместить в сознании реальность Иткаса и Акваса с историями, рассказанными в детстве отцом.
Колокола звучали все громче, и Халла решила, что авангард флота, скорее всего, достиг островов. Ее три драккара держались поблизости друг от друга, и рулевые старались не выходить из зоны видимости.
— Надеюсь, Медведь умеет ходить под парусом не хуже, чем орать во все горло, — сказал Боррин, имея в виду лорда Джарвика, который плыл далеко впереди. — Люди Алдженона хорошо знают эти воды, но, если ему придется одновременно приглядывать за Рулагом и его идиотом-сыном, не знаю, как мы переплывем море кракенов и достигнем Пучины Калалла без приключений.