— Руки на капот, Сивухин! Быстро!
Милиционер строптиво дернулся, но тут же получил сильный толчок в спину и оказался лежащим животом на капоте.
— Обыщи его, Николка! — приказал Катрич.
— Артем, ты что? — не скрыв тревоги и удивления, спросил Андрей.
— Я в порядке, — отозвался Катрич, — а вот что здесь делает этот гусь, мы сейчас выясним.
— Дежурит, — неуверенно предположил Николка, шуруя руками по бокам милиционера.
— Э, нет! Он участковый из второго Советского микрорайона. Савелий Исаич Сивухин. Верно я говорю, Сивухин?
Милиционер лишь тяжело сопел, не произнося ни звука.
— Что участковому здесь надо? — удивился Николка. Он уже успел изъять у Сивухина пистолет и рацию.
— Вот мы и постараемся выяснить.
— Калымит! — в очередной раз попытался угадать Николка. — Штрафы по нахалке сшибает.
— Не то, — возразил Катрич. — Здесь похуже. Он именно нас пас. Верно, Сивухин? И разбираться мне с ним некогда. Сейчас отведу его в сторону, а утром его найдут в кустах. С жезлом и рацией. Поймут, что паскудный мент осознал гнусность своего поведения и свел счеты с неправедной жизнью. Чтобы не позорить наш славный отряд Краснознаменной милиции.
— Ты этого не сделаешь! — дерзко и в то же время испуганно выкрикнул Сивухин. Он знал славу Катрича и верил — тот может все.
— Не ори, — ткнул его в бок пистолетом Катрич. — Сделаю, если пообещал. Ты для кого здесь торчать подрядился? Ну!
— Пойми, капитан, — хватаясь за спасительную подсказку Николки, заюлил участковый. — Трое детей. Денег-то пусто... Бес попутал...
— Фамилия беса? Быстро!
— Деньги! — прохрипел Сивухин. — Ты же сам знаешь, сколько нам платят.
— Кто?
— Правительство.
— Пошли! — зло крикнул Катрич. — Жить тебе ни к чему.
Сивухин грузно осел на асфальт, привалился спиной к машине.
Замычал, как пьяный, качая головой и стукаясь затылком о кузов.
Вдруг остановился и гугняво спросил:
— А если скажу?
— Не надо, обойдусь.
— Скажу — отпустишь?
— Гденас ждут?
Андрей насторожился. Еще минуту назад он считал, что Катрич зря теряет время на мошенника в милицейском наряде. Ну подумаешь, захотел участковый покалымить на трассе. Да мало ли таких? Не он первый, не он последний.
— Недалеко. Через два километра отсюда выемка...
— Засада справа, слева?
— Справа. Возле трансформаторной будки.
— Сколько человек?
— Один.
— Кто?
— Не знаю. Какой-то черный.
— Оружие?
— Ручной гранатомет. РПГ.
— Транспорт?
— Нет. После дела я его должен сам забрать.
— Связь?
— Рация.
— На милицейской волне?
— Нет, волна своя.
— В машину! — приказал Катрич отрывисто. — Куда полез? Ложись на пол! Поехали!
Боевика Катрич взял без большого труда. Щупленький, похожий на цыпленка мужичок с жиденькими усами и растопыренными огромными ушами сидел над откосом выемки, держа на коленях трубу заряженного гранатомета. Рядом шипела шорохами эфира портативная рация. Даже со спины Катрич узнал наркомана и жестокого убийцу Карена Папазова, известного в кругу делашей под кличкой Шкет. Уже более двух лет он находился в розыске.
Ударом ребра ладони по шее сбил противнику дыхание. Оказавшись в руках Катрича, Шкет хватал ртом воздух, как рыба, вынутая из воды, не имея сил сопротивляться.
— Где баба? — первым делом спросил Катрич.
— Э, началник, зачем здесь баба? — Удивление Шкета было искренним. — Я дело делаю. Бабы потом.
— Кто мне звонил?
— Я знаю, да?
Все было ясно: шестерок нарядили, чтобы побить туза, а игру, как всегда, при этом делали короли и дамы.
— Ладно, времени у меня нет, а ты, как я понимаю, ничего не скажешь.
— Правильно понимаешь, началник. Можешь резать — не скажу.
— И я о том же. Давай, пошли.
Катрич сжал плечо Шкета, рывком повернул от себя. Тот сразу учуял неладное.
— Куда, началник?
— Давай, давай. — Катрич подтолкнул его коленом в зад. кустах тебя дольше не найдут.
— Ты что?! — Голос Шкета зазвенел визгливо. — Ты что?!
— Гляди, — насмешливо сказал Катрич Андрею, — он ждал нас с трубой в лапах — и мысли у него не было, что это плохо. Когда дело коснулось собственной шкуры...
— Началник, — взмолился Шкет, — ты что знать хочешь? Не убивай, я скажу. Все скажу. Мне этих сволочей не жалко...
Катрич усмехнулся:
— Хорошо, я тебя не убью, можешь быть уверен.
— Верю тебе, началник. Если не исполнишь — грех...
— За такого, как ты, аллах простит.
— Зачем аллах? Мы христиане.
— Поздно о боге вспомнил, Папазов. Ну да ладно, я не поп. Итак, кто Бураковых приказал кончить?
— Э, началник, зачем фамилии? Я паспорта не проверяю. этот мент должен был машину подставить — и все. Точка.
Сивухин дернулся, пытаясь замахнуться на сообщника, но Андрей рывком перехватил его руку и коротким ударом поддых застави согнуться пополам. — Хорошо, пусть так, — продолжал Катрич. — Кто приказал ставить точку?
— Тата.
— Сама? Или передали ее приказ?
— Я что, солдат?
Подонок готов был раздуться и лопнуть, лишь бы не выглядеть прислужником, которым повелевают другие.
— Хорошо, кто платил?
— Тата.
— Где встречались?
— В городе. У Акопа в машине. Возле кафе «Анапа».
— Все ясно, Папазов. Убивать я тебя не буду, но у тебя и перед другими грехов — ворох. Вот они с тобой и разберутся.
Катрич подвел Сивухина и Шкета к трансформаторной будке. Проверив прочность ручки, наглухо приваренной к железной двери, пропустил цепочку наручников через скобу, а браслеты поочередно защелкнул на запястьях сообщников. Оглядел конструкцию. Предупредил:
— Ты, Папазов, следи за Сивухиным. Иначе он тебя через ручку протащит и смоется. В случае чего — сопротивляйся. Я за вами пришлю...