– Да … его знает! – последние силы покидали меня. – Наверное у самой кромки воды, на выступе, мрак его дери… Сейчас посмотрю.
На ватных ногах и всё ещё пошатываясь, путаясь в длинном ведьмовском плаще, двинулась к озеру, сжимала руки в кулаках и впивалась ногтями в кожу, чтобы не потерять сознание.
– Я сам, стой на месте, – добровольно вызвалось чучело, проявив эмоции и слабости, которые непозволительны мёртвым, – а то рухнешь в воду и пойдёшь ко дну, как лодка в шторм.
Эх, жаль… Но эту человечность у орка придется убрать. Только мужчина подошел к краю, выискивая артефакт, как я собрала последние силы и с разбега толкнула его в озеро. Он явно не ожидал столь откровенной подлости.
Воистину ужасно, если тот, кого считаешь верным товарищем, является твоим врагом и проявляется это очень поздно. Когда ты уверен в друге, разворачиваешься спиной, оголяешь слабое место... За помощь так отплатить. Всё это читалось в выражении лица тонущего мужчины. Орки редко умеют плавать, только полукровки, а степняки… куда им плавать то? Орк даже не просил помощи, лишь упрямо пытался выплыть, но только силы иссякли, начал опускаться ко дну.
Я подошла к самому краю, и, удостоверившись, что орк ещё слышит и видит, позволила ему увидеть себя стоящей с гордой осанкой и победно улыбающейся, будто именно сейчас уничтожила главного противника. Да-а-а, ненавидь меня.
– Знаешь, – презрительно хмыкнула, – никакого лунного осколка здесь нет. Тут только конец твоей фальшивой жизни! Зато больше никто не узнает о моих планах, и твою душу в свидетели не призвать...
Он понял слова даже находясь под водой в полумраке. Вижу по блеклым пронизывающим глазам. Мужчина покачивался под водой и наконец прикрыл веки, именно сейчас он вошел в переходное состояние, когда душа «законсервируется» в теле.
Я тяжело вздохнула и, повернувшись спиной, пробормотала под нос, что надеюсь на то, что скоро долбанный бедлам закончится и даже смогу поспать, а потом обессиленно рухнула в воду вслед за своими мужчинами. Вау, уже считаю их своими... Прогресс в отношениях, однако.
Вскоре я удосужилась благополучно выбраться из водоёма. Глубокий, зараза! Полежала на холодном пористом камне, судорожно хватая ртом влажный воздух, и простонала, отплёвываясь кислой на вкус водой. Отвратительно. Наконец тяжело села и посмотрела на свои штопанные-перештопанные зеленые ручища. Получилось! Да! Вот оно! Я стала живой душой в неживом теле, пока душа орка нежится на дне в моём тщедушном тельце.
– Прости, друг дней моих суровых, – сказала в сторону озера глубоким бархатным баритоном, – объясню тебе потом… Так было нужно.
Поднявшись на ноги, сделала несколько осторожных шагов, заново привыкая к телу. Хм, это же превосходная машина для убийств, даже в плохой форме я чувствую себя лучше, чем в собственной оболочке. Отголоски усталости еще чувствовались, но с каждой секундой каждая клеточка организма наполнялась темной, мёртвой энергией, делая из орка не просто чучело, поднятое некромантом, а самого настоящего лича. Да-а-а-а, вот она, реальная сила, которая может помочь. Это моя собственная энергия души, преобразованная в тёмную в мертвом теле.
– Как же хорошо-о... – простонала, разминая шею.
В другую область страны пришлось лететь на самой высокой скорости, да ещё и метлу магией сокрыть, внизу как на зло разгуливала куча людей, поправляли дома после землетрясения. Ветер бил в лицо, и неожиданный прилив адреналина понравился, хотелось испытывать это снова и снова. Видимо, таким образом вскрылся побочный эффект после обмена душами, а возможно ещё не полностью слилась с чужой плотью.
На самом деле, чтобы скинуть с себя обязательства по договору с верховными ведьмами, надо вселиться в мертвое тело, и не просто вселиться, а обменяться душами. И чтобы сохранить магию, сделать ту мощной, более яростной, её нужно забрать со своей души, а для изменения на тёмную второе существо должно быть напугано, утопать в ненависти, ярких и тёмных эмоциях… Конечно есть и другие правила для обмена, и то, что они подходили под нашу ситуацию – это просто дар небес, не иначе! Орк боялся утонуть, ненавидел меня, сильно удивился предательству, ещё непонятно сколько эмоций у него было намешано, он даже не сказал ни единого слова, хотя уходить на дно достаточно больно, ощутила сие на своей шкуре… В общем, когда я достану всех мужчин со дна, наверно будет скандал. Нет, скандалище…