Клуб Изгнанников. Черствое сердце.
Глава 1. В потемках чувств не разглядишь
Здоровенные дубы, будто танцуя под натиском ветра, склоняли трепещущие кроны то в одну сторону, то в другую. Вскрикивали здесь, и там ночные птицы. И кто-то нудно бурчал позади: "Мы здесь уже были! Когда же мы уже придем, а?". Я шагала за выпившими друзьями и не могла понять, как меня угораздило оказаться в самой глубине леса среди ночи. Хотя, если припомнить все события до первых двух бутылок вина, то выходило так...
Мы только разбросали вещи по отведенным нам в съемном домике комнатам. В Святогорск на отдых большая команда Клуба Изгнанников, явилась почти полным составом: Саша с Риммой, я с племянником, Ритка с Русланом и своим мелким чадом - Стасей, а так же Димка, Дашка, и оперуполномоченный - Серега. Мужской коллектив первым делом полез к бутылке - отмечать приезд. Женская половина - надавала по рукам, всучила детей и приказала нянчиться, пока готовится обед! Ведь сначала надо поесть, и лишь потом обмыть отпуск.
- Дин? - пританцовывала вокруг меня Римка, таская салат из-под рук.
- М? - я сосредоточилась на том, чтобы не попасть ножом по пальцам воришки.
- Ну, повернись ко мне! - проныла она. Я повернулась, отложила нож и уставилась на нее. Она повертелась, стала в профиль, анфас, потом, не отыскав никакого интереса на моей кислой мине, обижено спросила:
- Ты ничего не замечаешь?
- Ага! - согласилась, что я таки упустила из виду. - А ну повертись еще!
Она покрутилась.
- Точно! Худеть тебе пора! От счастливой жизни вес набрала! Вон бока обвисают!
Подруга обиделась и надрывным криком выдала:
- Это не бока! Я беременна!!!
Воцарилась гробовая тишина. Ритка забыла о готовке и бросилась обниматься с подругой. Дашка тоже радовалась. И только я стояла, как вкопанная.
- Хорошо! - закивала я, ничего не испытывая.
Подруга расстроилась. Она-то надеялась, что я, как и все, буду прыгать и вопить. Но я давно не чувствовала ни радости, ни страха, ни тоски. Только пустоту.
- Не грусти! - поцеловал ее Сашка, встав позади и положив руки на заметно округлившийся живот жены. - Просто она сейчас не может разделить с тобой счастье, как когда-то. Потерпи немного. Она придет в себя.
- Я знаю! - надула губки будущая мамаша. - Просто мне уже надоело смотреть на ее постное лицо! Уже четыре месяца смотрю. Аж тошнит.
- Тебе не приходило в голову, что тошнит тебя по другой причине? - брякнула я, и Римма сузила недовольные глаза, от злости сверкнувшие желтым. - Ну, не смотри на меня, если я вызываю в тебе такие неприятные эмоции.
Она вырвалась из объятий мужа и толкнула меня в плечо, банально провоцируя злость. Не заметив изменений, отпустила еще и пощечину. Все насторожились. Прибежал Серега, чтобы если что - вступиться в бой, влезть между двух фурий и растащить до того, как в ход пойдут ногти, зубы и коленки (хотя мы с Риммой ни за что в жизни до такого бы не докатились, но Серега ведь мог помечтать!). Я не шевелилась.
- Сколько можно, а??? Приди ж ты в себя! Разревись, если тебе плохо, покричи на меня! Сломай что-нибудь!
Я, не задумываясь, хлопнула об пол тарелку. Причем не нашу, а хозяйскую. Сашка схватился за голову, подсчитывая по карману ли ему такие женские разборки. Потом опомнился и магией все склеил.
Римка расплакалась, и бросилась обнимать свою "черствую подружку".
- Хватит меня так называть! - бурчала я. Начинала чувствоваться нехватка воздуха от того, что меня по доброте душевной, пытаются придушить. Римма еще и ухо мне заплевала - рыдая, скорее от гормонального сбоя, чем от настоящего волнения.
- Я рада за тебя! Правда! - постаралась убедить ее я и, мы втроем с Сашкой, и Римкой, почувствовали укол магии в висок. Ну, как укол?.. Было такое ощущение, что солидную иглу молотком вбили.
- Прости, соврала! - потирая больное место, призналась во лжи я. - Ну не могу, понимаешь? Не могу. Хотела бы, но не получается. Я стараюсь, правда!
- Ладно! Девочки! Давайте лучше мы приготовим, а вы идите, отдохните! - влез Серега, пытаясь избежать дальнейшего развития темы о моей эмоциональной неадекватности, которая, как правило, заканчивалась обоюдными всхлипываниями друзей, и жалением меня горемычной, сидящей совершенно спокойно в сопливо-слюнявом эпицентре драмы. Я совершенно не понимала, почему им всем так нравится меня жалеть? Это только раздражало... Кстати, раздражение - единственное, пока слабое чувство из всего спектра утерянных и ныне возвращенных. Однако его я не торопилась демонстрировать.
Мы переместились в гостиную. Сидели с девочками на диване и буравили друг друга взглядами, пока не сообразили, что упустили из виду одно мелкое и слишком шустрое существо с магическими способностями и творческими наклонностями. Но было поздно - времени вспять не вернуть, как и не запихнуть обратно два тюбика зубной пасты, которыми мой племянничек воспользовался для своих художеств. И ладно бы стену обрисовал, как все нормальные дети... Так нет! Ведьмакам закон не писан - Митя разукрасил потолок. Как, даже не спрашивайте!
- И кто полезет мыть это полотно кисти известного нам художника? - задала риторический вопрос я, и мы с подругой покосились на заподозрившего неладное Димку.
- Почему, твой племянник творит непонятно что, а убираю за ним я? - возмущался маг.
- А потому что у нас в клубе действует принцип дедовщины! - хихикнула Римма.
- Не переживай, я тебе помогу! - вздохнула рядом с братом Дашка, и тихо так шепнула, - А потом и отомстить помогу!
- Это ты зря! - заключила я, потому что в следующий момент у девочки отрос мышиный хвост.
Дашка заверещала, завертелась вокруг своей оси, вопя: "Почему мышиный? Я же боюсь мышей!"
- Вот! - покачала головой я.
- Твой племянник, просто гроза всего тонкого мира! - заключила Рита, наблюдая за происходящим. Она только недавно влилась в наш коллектив в статусе просвещенного. - У вас всегда так весело?
- Ну да, бывает, - кивнула подруга.
- Русь! - крикнула недовольная чем-то супруга мужу. - А почему ты мне раньше не рассказал?! Я столько пропустила...
Мы с Риммой переглянулись и сошлись во мнении, что Ритка вряд ли пережила бы наши прошлые приключения. Мы и сами-то отделались так, по мелочи: два испорченных амулета, пара сломанных костей, фактическая остановка сердца (моего, и при том трижды, а то и больше!), обильная кровопотеря. Тяжело вздохнули и уселись на диване, чтобы пялиться на постепенно наполняющийся яствами стол. Разнообразия особого не было - готовили мужчины. В меню нам предложили: колбасу нарезанную ломтиками, хлеб, нарезанный ломтиками, огурцы, извлеченные из пакета и помытые, помидоры в баночке, рыба в баночке...
- Дя! - оценила Ритка.
- Извините, бананив не мае! - ляпнул Серега, и мой Митька решил исправить несправедливость: на стол с потолка хлопнулось гроздей десять бананов, придавив колбасу и прочие продукты.
Все уставились на ребенка. Он медленно растянул на мордашке ухмылочку. Такую - ехидную. Дашка потянулась к банану, но Римма тут же остановила ее порыв раскрыть кожуру.
- Погоди минут десять, - сказала она девочке.
- Отравленный? - ужаснулась Дашка и посмотрела на пельменя. Тот обиделся и отвернулся ко мне.
- Нет, - покачал головой Саня. - Просто раньше, когда он вот так что-то по доброте душевной делал, все заколдованное превращалось в хомячков.
- Ага, деньги например! - уточнила Римма, а два мента тут же более внимательно присмотрелись к малышу.
- А чего это ты не говорила, что у вас в семье фальшивомонетчик растет? - вспомнили об обязанностях мужчины.
- Мальчики, - вступилась за Митю я. - Не хотите лишних проблем, не связывайтесь с моей семьей! И тюрьма целее будет, и нервы!
- Да причем тут тюрьма! - возмутился Серега, осекся, и более тихо, по деловому так, обратился к племяннику. - Я тут кредит взял...