- Я подумал, - сказал он, - что ваш способ наполнения ванны не эффективный.
Мы его "умыли". На вопли хозяина примчался Труп и, придавив брыкающегося демона, помог нам его притопить в ванной.
- Эй! - заглянул к нам Сашка, снимая резиновые перчатки. - Все готово.
Глава 18. Замкнутый круг
Снова больница: неровные стены с потрескавшейся краской, часы ожидания и неудобные скрипучие сидения, дурацкие стенгазеты, читая которые начинаешь примерять все перечисленные в информации симптомы на себя (и самое, что интересное, половину из них действительно находишь), перешептывание и гнетущая тишина коридоров, четкое ощущение границы между жизнью и смертью...
Было уже около семи часов утра. Объединенные горем, мы с ведьмами сидели на кушетке под окном и терпеливо отсчитывали секунды, минуты.
- Все будет хорошо! - твердила я, и мою руку крепче сжимали.
- Твои слова, да Богу в уши! - вздохнула Машка.
- Он все слышит, - авторитетно заявил байкер, заглянувший, чтобы поддержать нас. Я бросилась его обнимать. - Почему, когда я тебя вижу, ты все время ревешь? Не волнуйся. Сильным ведьмам не пристало лить слезы. Верь в лучшее, и оно обязательно произойдет!
Михаил поглаживал мои волосы, и шептал что-то еще тихое и умиротворяющее. Спокойствие постепенно вселялось в сердце. Ангел побыл с нами до появления подкрепления в лице Маринки, Вити и пельменя.
Признаюсь, что не смогла позвонить маме и рассказать о случившемся. Переложила эту миссию на плечи сестры, а она (Маринка такая же трусливая) торжественно переадресовала просьбу мужу. Пока мы жались друг к дружке, как воробьи, Виктор говорил с мамой по телефону, после чего в больницу примчалась и она. Встревоженная, с красными глазами, отвергла успокоительное, накостыляла нам с сестрой за трусость и села на кушетку. Митька, добрая душа, окутал и Марий, и бабушку "сонным покрывалом". Так что они очень быстро стали зевать, и воспринимали реальность не так остро, как я. Меня успокоить было сложнее. Я дважды порывалась просочиться к папе, и повторить подвиг, опробованный на Вове. Получила такой сильный подзатыльник от Карла, что чуть не отправилась в травматологию.
- Забыла, как пережила клиническую смерть? - приструнил меня он, и прикрыл двери реанимационной. - Зато я помню. И то, как славно почувствовали себя твои друзья. Особенно беременная подруга. Показать?
Я замотала головой, мол, никаких наглядных пособий мне не требуется.
- Я сам перенервничал, возвращая тебя с того света. Давай без повторов на бис, хорошо? - сказал вампир.
Обидевшись на него, я отвернулась к двери, и в этот момент коридор наполнился звуками шагов. Уверенных, четких. Я ждала того, кто появится на пороге, чтобы потребовать от него доли такого нужного мне тепла.
- Привет, мне Римма позвонила, - обнял меня Вова и крепко прижал, надеясь хоть как-то поддержать в такую тяжелую минуту. Я снова вспомнила слова мамы, очень четко описавшие признаки для опознания моего мужчины: "Тот, кто всегда будет рядом, когда он нужен. И несмотря ни на что!" - говорила она. Фраза звучала сейчас в моих ушах громко-громко. Я еще раз посмотрела на Вову - теплого, близкого, обычного, - того, с кем можно почувствовать себя в безопасности...
Пышке-ведьме стало лучше уже на второй день пребывания в больнице. Хотя раны от зубов заживали долго и, девушка все время жаловалась на то, что останутся шрамы. В случае с папой, такого чудесного исцеления не произошло. Мы по очереди караулили в его палате, молясь Богу. Куран не появлялся. О его исчезновении я думала лежа в ванной. Странно ведь: вампир в таких сложных ситуациях обычно не оставлял меня, а сейчас...
Все-таки он сволочь редкостная! Эгоист!
И, тем не менее, я хотела увидеть его. Очень. От одной только мысли, что его нет со мной, дико болело внутри. Я позволила себе поплакать. Умылась. Спустила воду, вытерлась, оделась в домашнюю растянутую футболку (папину, кстати) и вышла в коридор. Ужаснулась непривычной, режущей слух, тишине. Дома никого не было, кроме меня и Василия с Холодцом - мама предпочла остаться в больнице.
В двери позвонили. Я открыла и подавила желание снова разреветься. Ночной гость прошел в квартиру, ожидая, когда к нему обратятся.
- Привет! - пролепетала я, стараясь удержаться от истерики, рвущейся наружу. - Что привело тебя...
- Ты, - сухо ответил он, опустив голову.
- Как ты узнал, что я хотела...
- А чего именно ты хотела? - спросил Даниэль.
- Ничего особенного. Посмотреть на тебя и только.
- Да? - хмыкнул он. - Тогда твое желание исполнилось. Я, пожалуй, пойду!
- Нет! - от испуга я ухватила его за руку. Куран обернулся, посмотрел на пальцы, крепко сжимающие его запястье и незаметно перехватил мою руку, сжав в своей.
- Что дальше? - спросил он, а у меня была только одна глупая идея - лечь рядом с ним и не шевелиться. Он сбросил легкую куртку, разулся и позволил еще одному моему желанию сбыться.
Василий оставил нас наедине и не показывался. А мы лежали в моей комнате на кровати, и я смотрела на вампира, рассказывая ему о событиях последних трех суток, пеняя на его эгоистичное исчезновение.
- Почему не появлялся?.. - наконец задала интересующий меня вопрос, и он зашипел. Потом вскочил на ноги и схватился за куртку.
- Вспомни, чем ты занималась тем вечером со своим женихом, и не задавай глупых вопросов! - зарычал Куран.
Теперь взбесилась я, запустила в него подушкой. Расстроилась от того, что не попала, но скандал все равно состоялся. Со слезами, битьем первого попавшегося под руку, обвинениями и прочим.
- Ты мне нужен был! Понимаешь? Нужен. Когда носилась с демонами по парку. Когда я ехала в больницу с отцом. И там, когда ждала результатов!.. А ТЕБЯ НЕ БЫЛО!
- Зато там был твой жених. - Тихо, сквозь зубы, сцедил Даниэль. - Он вполне справился с ролью утешителя.
- Ты... - поняла я. - Был. Там. Видел. Но не подошел. Почему?
Он молчал. Отвернулся к окну, чтобы я не видела его лица.
- Зачем? Мне хватило эмоций... - говорил парень. - Сначала ты с ним...
Вампир осекся. Я заметила, как сжались его кулаки.
- А потом я говорил с Александром. Он рассказал, где ты. Я пошел в больницу. Увидел, как ты жмешься к нему. Мне показалось, что ты вполне...
- Даниэль, - позвала его по имени я.
В теплой комнате, в начале лета мне стало очень холодно.
- Ты был мне нужен...
Куран прекратил психовать. Отложил свою ревность в дальний угол. Бросил куртку обратно на спинку стула, подошел ко мне, крепко обнял, вернув на подушки.
- Сейчас я здесь, - сказал он. - Я с тобой.
От его тихого голоса буря во мне успокаивалась. Почувствовав себя напуганным ребенком, которого может спасти только этот ответственный взрослый, прильнула к нему, жадно дыша запахом его тела, рубашки, волос.
- Расскажи что-то. Я хочу слышать твой голос перед тем, как усну.
- Засыпай, - прошептал он, погладил меня по голове, и полилась речь на французском:
Moi je n'Иtais rien
Et voilЮ qu'aujourd'hui
Je suis le gardien
du sommeil de ses nuits
Je l'aime Ю mourir
Vous pouvez dИtruire
Tout ce qu'il vous plaira
Elle n'a qu'Ю ouvrir
L'espace de ses bras
Pour tout reconstruire
Pour tout reconstruire
Je l'aime Ю mourir
("Я был никем.
И вот сегодня
Я - страж
Сна ее ночей.
Я смертельно люблю ее!
Вы можете разрушить
Все, что захотите -
Ей достаточно раскрыть
Простор своих объятий,
Чтобы все восстановить,
Чтобы все восстановить.