Я полезла в недра рюкзака, который мужчина принес в жилище вместе со мной. Выудила оттуда заиндевелый пакет с куском копченого сала и хлеб.
Михалыч, тем временем, вооружился огромным охотничьим ножом и сидел в предвкушении.
— Вот, — он одним движением оттяпал половину куска и вторую часть вернул мне. — Эту себе оставь. Идти далеко тебе. — остальное аккуратно нарезал в металлическую миску. — сама тоже поешь. Потом там, — он махнул куда-то в темноту дома, — место для сна тебе выделю. А завтра дорогу покажу.
Мужчина с удовольствием ел, смакуя каждый кусочек.
— Так давно не был за периметром, шо кажется, там вообще жизни нет, — сообщил он. — Я тут на кордоне безвылазно сижу. Смотрю, шоб всякие любопытные, вроде тебя, нос в Зону не совали.
— Я не любопытная.
Михалыч рассмеялся:
— Тут народу знаешь, сколько шатается? А же ж, радиацию никто не отменял. Вот, — он показал мне счетчик Гейгера, — без него тут никак. У тебя, небось, и понятия нет, шо за чудо-штука такая?
Этот высокий, похожий на пожилого медведя, мужчина, определенно, вызывал симпатию. На вид ему было около шестидесяти. Статный, широкоплечий. С добрыми смеющимися глазами.
— А вот это не ты обронила часом? — он выудил из кармана предмет и положил на стол передо мной.
— Компас! — обрадовалась я.
— Такую вещь беречь надо, — наставническим тоном посоветовал Михалыч. — Тут же ж пустошь. Хорошо, я тебя приметил и следом шел. Волков в последние года развелось, — он вздохнул. — Вот сожри они тебя, кто бы узнал про то? И к Черту своему бы не дошла ты, девка.
— Ничего он не мой, этот Черт ваш. Не знаю я его…
Я вкратце изложила Михалычу свою историю. Как случайно стала свидетелем убийства очень известной личности в нашем городе. И, фактически, тем самым подписала себе смертный приговор. Что из-за меня уже пострадала моя подруга, да и вообще, все, с кем я общалась, сейчас были под угрозой. Меня искали убийцы, меня искали соратники убитого. И за компанию с ними меня искали полицейские всей Брянской области.
Михалыч с восторгом слушал мой рассказ:
— А твой брат тебе дело сказал. Тут они тебя не найдут. А Черт, он поможет. Он парень добрый… Поражаюсь я тебе, девка. Как же ж, ты так далеко забрести сумела? Где Брянск твой, где кордон…
— Я через Беларусь добиралась. Хорошие люди ночью отвезли на машине до Гомеля. Там еще 2 пересадки сделала…
— Огонь-девка, — похвалил мужчина. — Вот после границы-то они тебя и бросили. Так?
Я кивнула. Дальше, получив инструкции и ориентиры, я шла сама. Спасибо и на том. Кому охота ехать в места, фонящие радиацией.
— Эх, дочка, потому ты и заблудилась. Тут же ж, проводник нужен… Звать-то как тебя?
— Вика.
— Компас спрячь. Дозиметр отдать не могу. Самому нужен. Но чем могу и я помогу. Завтра днем отдохнешь. А вечером провожу тебя. Сильно далеко идти не могу, но карту тебе дам. И так еще, барахлишка кой-какого нужного.
***
В комнате, где разместил меня добрый страж кордона, было тепло и сухо. В углу потрескивала небольшая печка-буржуйка. А неподалеку от нее стояла совдеповская железная кровать с панцирной сеткой. Правда, вместо перин и подушек она была застелена соломенным матрасом и шкурами каких-то животных. На ощупь, в темноте они показались похожими на собачьи.
Я сняла ватные штаны и куртку, подстелив их под голову. Ботинки поместила тут же, под кроватью. Оставшись в джинсах и шерстяной водолазке, с ногами забралась на постель. Смотрела, как в полумраке Михалыч сооружает себе лежбище возле окна на двух сдвинутых вместе лавках.
— Ты стрелять-то умеешь, нет? — спросил он, укладываясь на место ночлега.
— Нет.
— Это плохо. Здесь в лесах зверья всякого много. Волки стали приходить. Слыхала, как я шмальнул перед тем, как тебя по маковке приложил?
— Слыхала, — я улеглась поудобнее. Укрыться было нечем, и я достала из-под головы куртку, накрылась ей.
— Завтра тебе покажу, как стрелять. Ты — девка толковая, научишься, — мужчина зевнул. — А сейчас спи.
В комнату, поскуливая и ворча, вошел его пес и улегся под лавкой хозяина.
— Волка чует, — заключил мужчина. — Ты не боись, дочка. Тут стены крепкие. А утром придумаем что-нибудь, — он снова зевнул.