Быстро, в две затяжки докурила и отправила бычок в ближайший сугроб. Скрипнув дверью, зашли в дом. Хромой разливал им на двоих остатки коньяка. Илья поставил чайник. Будто из ниоткуда под ногами возникла кошка. Не та, которая встретила нас утром. Эта была больше и другого окраса. Сталкер почесал ее за ухом:
— Они тут в подполе живут, — сказал мне.
— И много их тут?
— Понятия не имею, - усмехнулся Черт. — Наверное, много. Все время разные приходят. Имен им не даю поэтому. — Мужчина налил мне чаю, снова сели за стол. Они с Хромым выпили.
— Ну, вроде ничего не забыл, — Сашка сложил свой список вчетверо и подал Илье. — Глянешь. Если чего не записал, черканешь там ниже. Числу к двадцать седьмому, думаю, вернусь. Тут быстро дела поделаю и через Славутич в Киев укачу. Новый год надо дома справлять. А Пса куда хочешь девай. Можешь тут оставить, можешь выгнать. Я больше с этим не заморачиваюсь, — он крутил карандаш на столе. — Ну что, по песняку?
— В другой раз, — отмахнулся Черт. — Настроения на песняки нет. Пес все запоганил. И дрыхнуть надо. Пошли? — Повернулся ко мне.
— Эх, третий — лишний,— пробурчал Сашка. — Сильно там не шумите, а то приду на огонек.
***
С помощью Ильи забралась на высокую печь. Наверху было застелено толстым лоскутным одеялом, жестко, но тепло и уютно. Сталкер ненадолго отлучился, вернувшись с охапкой дров, припорошенный мелкими снежинками.
Я почему-то переживала за Мишку, так и оставшегося в бане.
— Нечего его жалеть, — проворчал Черт. — Он ни про кого не думает. Утром пойдем, сама и убедишься, что все с ним нормально. И вообще, на кой тебе Пес сдался? — левая бровь приподнялась, придавая его лицу смешное выражение. — Я ревновать начну.
— С чего это?
— Какая разница? Может, я — дурак ревнивый.
Долго не могли улечься, выбирая удобное положение, пока, наконец не задремали, сломленные сегодняшним походом, баней и коньяком.
Часть 12
Может быть, что-то шло сейчас не так, как должно, но этот сон для меня стал кошмаром. После двухлетнего перерыва внезапным гостем в моих потусторонних мирах стал Ярик.
Я не могла понять, как он попал сюда, одетый в свою неизменную черную рубаху, прячущую его исколотые тощие руки за широкими длинными рукавами. Без теплой одежды в тридцатиградусный мороз за окнами.
Он метался по нашей съемной квартире. Было похоже, что он ищет деньги или хоть что-нибудь, имеющее мало-мальскую ценность. Открывал дверцы шкафов и вытряхивал на пол содержимое ящиков. Переворачивал все вверх дном, но при этом ни произнеся ни единого звука.
В последнее время он выглядел неважно. А если быть до конца честной — плохо. Я слишком поздно узнала, что все эти изменения в его характере, привычках и даже внешние имеют банально простое объяснение: Яр — героиновый наркоман. По сути тот, кем он был сейчас и тот Ярослав, с которым мы познакомились, были двумя разными, не имеющими друг к другу никакого отношения людьми. Он скатился в эту яму всего за год, превратившись из веселого доброго парня в собственную тень, ненавидящего всех и разрушающего все вокруг себя.
Я по-прежнему любила его. Так же, как в наши с ним самые лучшие времена. Я все еще надеялась, что это безумие закончится, и он снова станет прежним Яриком, который любил меня, засыпал цветами и буквально носил на руках. И поначалу он пытался остановиться. Но белый порошок, так прочно укоренившийся в его жизни, не оставлял никаких шансов ни мне, ни ему.
Яр вдруг подошел совсем близко ко мне.
— Мне нужны деньги, — он наклонился к моему лицу, упершись рукой в стену. Я видела, как его несильно потряхивает. Словно через тело проходят слабые электрические разряды. Он нависал надо мной, преградив путь к отступлению. От его горящего безумием взгляда становилось страшно.
— Вчера вечером ты забрал последние, — слезы неудержимо прочерчивали мокрые дорожки по моим щекам.
— Ты не понимаешь. Мне нужно! Иначе я сдохну, — голос надломился и треснул. Он вдруг со всей силы ударил кулаком в стену рядом с моим плечом. Я подпрыгнула от неожиданности, а мужчина вновь заметался по квартире, сея хаос на своем пути.
Снова оказавшись рядом со мной, случайно вдруг наткнулся глазами на мои серьги. Маленькие скромные золотые колечки у меня в ушах. Его подарок на день рождения. Не раздумывая, протянул руку:
— Снимай.
Возражать было бесполезно. Сейчас он вряд ли владел собой и был адекватен. И если честно, в такие моменты я его просто боялась. Дрожащими руками сняла серьги и отдала ему.
Быстро отправил их в карман на груди рубахи и направился к выходу.
— Ярик, не уходи! — я плакала, где-то в глубине сознания понимая, что больше никогда его не увижу. — Остановись. Прошу тебя.