— Определенно не они.
— Согласился, — сказал джлюпианин, — что нет.
— А кто тогда? Или что? У кого...
— Никто иной, о ком мы еще могли бы не знать, — сказал Сульбазги.
— Изготовлена Вовлеченной цивилизацией Восьмого уровня (Игроками), абсолютно точно, — сказал Сингре. — Вероятность изготовления ее Вовлеченной цивилизацией Восьмого уровня (Игроком), именуемой «Культура», при учете всех факторов составляет сто сорок три сто сорок четвертых.
— Иными словами, это почти наверняка, — сказал доктор, — как я и заподозрил с самого начала. Это Культура.
— Лишь с вероятностью сто сорок три сто сорок четвертых, — настойчиво повторил Сингре, — и, кроме того, устройство могло быть внедрено в любой момент, начиная с рождения субъекта и заканчивая временем, отстоящим приблизительно на два местных года от настоящего момента. Вероятно. И я имел дело только с фрагментами устройства. Тончайшие ресничкообразные волоконца все же были уничтожены в печи.
— И эта штука, — сказал Сульбазги, — наделена функцией единовременной передачи всех накопленных сигналов.
Сингре подскочил на своей серебристой подушке, что у джлюпиан соответствовало кивку.
— Снабжена модулем передачи сигналов коллапс-сингулярного конденсата неограниченного радиуса действия с переключателем между парой состояний, — сказал он. — Этот модуль уже приводился в действие.
— Она отправила сигнал? — спросил Вепперс.
Не то чтобы он соображал медленней обычного, но какая-то его часть — спрятанная очень глубоко — просто отказывалась узнавать правду. У него возникло ощущение, обычно сопровождавшее особенно дурные вести.
— Она же не передала ее...
Баюкая тонкую, почти невесомую паутину кружева на ладони, он непроизвольно понизил голос и умолк.
— Личностный слепок, — сказал Джаскен, — да, она могла ретранслировать ее личностный слепок куда-то в другое место. В пределах досягаемости Культуры.
— Однако вероятность неправильного срабатывания вышеозначенного механизма составляет четыре сто сорок четвертых, в отдельных случаях и больше, — сообщил Сингре.
— И это на самом деле возможно? — спросил Вепперс, поочередно встретившись взглядом с каждым из троицы доверенных лиц. — Полный перенос сознания? Так, значит, это не просто городская легенда или пущенный чужаками вздорный слух.
Джаскен и Сульбазги поглядели на инопланетника. Тот некоторое время молча парил в воздухе на своей подушке, потом, внезапно нацелившись на каждого из сичультиан одним из трех глаз, как будто сообразил, что все ждут его реплики.
— Да, — решительно сказал он. — Ответ положительный. Подтверждение полное.
— А можно ли воскрешать мертвых, пользуясь переданным ментослепком? — спросил Вепперс.
На этот раз чужак отреагировал куда быстрее, но все же подождал, не возьмется ли отвечать кто-то другой.
— Да. И также весьма вероятно, что в месте, где был принят сигнал, доступен широкий выбор совместимых физических оболочек и сред обработки информации.
Вепперс на минутку сел, но вскоре поднялся.
— Понятно, — сказал он, помолчав, и бросил нейросетевое кружево на стеклянную крышку стоявшего поблизости стола, чтобы послушать, какой звук оно издаст при падении.
Оно падало медленнее, чем он ожидал, и опустилось на стол совершенно беззвучно.
Когда он вернулся досмотреть морское сражение, Сапультриде встретил его разочарованным возгласом:
— Нам не повезло, Вепперс! Оба твоих корабля пошли ко дну!
ДВЕНАДЦАТЬ
— Знакомьтесь, — сказала Сенсия, — Ледедже Юбрек — Чжанчэн Калльер-Фальписе Барчен-дра дрен-Скойне.
— Можно просто Калльер-Фальписе, — сказал висевший перед ними дрон, исполнив нечто вроде кивка или поклона. — Хотя обычно я откликаюсь даже на Калля или КФ.
Машина парила в воздухе на уровне ее лица. Она оказалась достаточно велика, чтобы с удобством разместиться на обеих протянутых вперед ладонях. Корпус дрона был кремового оттенка. Гладкое блестящее устройство уместно смотрелось бы посреди какой-нибудь кухни, нафаршированной по последнему слову техники. Встретив его там, она бы даже не удивилась, но просто задумалась бы на мгновение, для чего эта штука может пригодиться. Дрона окружало обширное гало, отливавшее желтым, синим или зеленым в зависимости от угла, под которым Ледедже его разглядывала. Наверное, это и было его аура-поле: игра его оттенков заменяла дронам выражение лица и язык тела. Так они проявляли свои эмоции.
Она кивнула.
— Рада встрече, — сказала она. — Так, значит, вы будете моим эскадроном.