— Юрий Дмитриевич, — (и снова во мне вспыхнули издевки), — Вы же говорили, что сильно устали…
— Устал, но не быть с тобой рядом.
— Так, может, сначала всё же… вздремнешь?
— Цыц, жена! Не перечь мужу…
— Ох, как мы заговорили?
Кто-то хочет лишиться своих зубов?
— Я тебе сейчас лишусь, мигом лишусь, — и тут же повис сверху, проворное движение — и немного опустился ниже…, живо задрал майку вверх — прильнул, притиснулся страстным, жадным, поцелуем к животу.
(невольно вскрикнула)
Легкие касания, ласки влажным языком по кругу… и тут же… нырнул, ворвался в пупок,
откровенно взывая к близости…
… замысловатые линии… движения, и вдруг алчное, нежное, покусывание заставило вздрогнуть от наслаждения. Коктейль боли и удовольствия… шального, развратного, похотливого…
невольно застонала…
… жаркой дорожкой стал напористо подниматься вверх, по пути тут же стягивая, срывая с меня одежду…
— Вы — точно, какой-то сексуальный маньяк, Юрий Дмитриевич, — только и смогла выдавить из себя…
но тут же приход удовольствия, возбужденный стон, рык Филатова вовсе взорвал мой рассудок,
придуманные ранее издевки, в смиренный прах.
Вмиг прилип поцелуем к груди, вбирая в себя мой сосок…
руками жадно сжал за бедра и дерзко прижал к себе.
— Юрчик…
— Девочка моя…
Глава Шестьдесят Третья
(Лера)
Бог мой, на часах только пять вечера, а вокруг такой шум-гам,
будто вечеринка… в самом разгаре…
Преподнесенное, беззаботное настроение от яркой победы наших героев, так и витало в воздухе, шутками и смехом порхало, заражая даже самых стойких, как больная чума…
(Юля)
Не унывал Артем:
— Чес-слово, вот точно с этого места выстрелила… прямо туда…
Представляешь?
— Юлька, так ты — снайпер? — радушно захохотал Венцов.
— Очень смешно… — обижено надулась я. Резкий разворот — и шаги прочь.
— Ну, ты чего? Я же без прикола. Юля! — спешно подхватился Стах, и тут же пресек мою попытку уйти.
— Мне не смешно. Вообще-то,
я стреляла в подругу,
и не от хорошей жизни…
— Прости, не хотел, — уже более сдержано, серьезно прошептал Венцов. — Ну? Мир?
(нехотя развернулась)
— Слушай, Юля!
А сможешь попасть в яблоко, -
(спешно схватил оное со стола;
… и вдруг уложил его себе на голову)
— Поцелишь?
— Ты, ты что… окончательно чокнулся? Вообще крыша промокла? — нервно отдернулась от Аристарха.
Да уж, чего-чего…. а такого от него не ожидала.
— Ну, перестань! Не кипятись!
Давай сыграем!
Юля!
— Да иди ты, — нервно оттолкнула его от себя. Спешные шаги долой — вновь преградил путь. — Я просто хочу достоверно узнать, что всегда смогу тебе доверить свою жизнь…
— Если я смогу в тебя выстрелить — то значит, мне можно доверять жизнь?
— Значит, не испугаешься, если придется выстрелить в человека.
— Ты больной.
И как сказали, я стреляла уже. И попала. Будь доволен и этим…
— Ну, снотворным — это не пуля.
Или трусишь?
(раздраженно закатила глаза под лоб;
резкий разворот — и пошагала прочь)
— Аааа! Сцыкля. Так и думал.
СЦЫКЛЯ!!!
Не пойду с тобой в разведку.
Застыла. Застыла, не оборачиваясь.
Секунды раздумий — и взгляд обрушила через плечо.
— А если пристрелю? Не страшно?
Я-то косая немного от природы, да и зрение…
— Брось, после Наны у нас всех косое… вмиг выровнялась, а само зрение стало, похлеще соколиного.
Тут только в твоей рыпливости дело.
(обернулась полностью; взгляд в глаза)
— Аристарх, тебя что… кто-то прикладом ударил?
И сейчас временное помутнение?
— Все, Лера… Сегодня тебя возьму с собой на точку, а то Юлька сильно трусливая, еще убежит, как только враг появиться.
ВОТ УБЛЮДОК!
— Ну, хорошо. Только если пуля скосит в лоб, знайте, он сам просил!
— Я согласен. И ребята — свидетели.
Выровнялся, выровнялся во весь рост.
Ни малейшего колебания — каменная статуя.