- Нас? - скептически переспросил Фер.
- Да, - кивнул Мэттью. - Меня и вампиршу. - Он указал кончиком меча на горстку пепла, в которую к этому моменту уже превратилось тело миссис Гэлтри: вампиры истлевают быстро. Над прахом, возвышаясь грустным надгробием, торчал осиновый кол. МакКинлох наклонился за ним, вытащил и спрятал за пояс.
- Вы знали, кто она?
- Да. Сестры Второго Ордена передали точные сведения. О, и вот еще что! - Мэттью хлопнул себя по лбу. - она говорила, что её муж, зеленщик, мистер Гэлтри - тоже вампир!
- Иначе и быть не могло, - сумрачно кивнул Арман. - Знаешь, где его дом или лавка?
Мэттью кивнул.
- Веди, брат, - велел Арман. - И… откуда этот запах?
- Это виски, наставник.
- Да, я догадался. Притом не лучшего качества.
- Я притворялся пьяницей, наставник,- объяснил Мэттью. Арман, кажется, хотел что-то сказать, но титаническим усилием воли сдержался.
Они шли быстро, затем, заслышав звон мечей и голоса, побежали.
Однако они добрались до цели куда быстрее, чем думали.
Луна вышла из-за облаков - видимо, чтобы взглянуть на такое дивное зрелище.
По крыше дома зеленщика и вампира мистера Гэлтри словно бы танцевали двое. Один был высоким, широкоплечим, хорошо сложенным, но слегка грузным мужчиной. Двигался он с неожиданным проворством и размахивал чем-то вроде алебарды или глефы, стремясь зацепить своего противника.
Тот был, напротив, невысок и изящен и чем-то напоминал эльфа. Волосы его были чрезвычайно кудрявы. В руках у него был меч, которым он очень ловко фехтовал, однако пока что большая часть ударов доставалась древку алебарды или глефы. Он ловко уворачивался почти ото всех ударов, однако несколько раз его всё же зацепили. Каждый раз ему стоило больших трудов удержаться на ногах; но пока что удавалось.
Вокруг дома стояла небольшая толпа горожан, разбуженных, очевидно, лязгом оружия.
Арман, мгновенно оценив обстановку, шепнул Мэттью: “Зайди с другой стороны и жди!”
Сам же поплотнее запахнул плащ и смешался с толпой горожан.
Здесь высказывались различные предположения о происходящем.
- Должно быть, это грабитель, - предположил какой-то пожилой человек.
- Это любовник его жены! - тотчас возразила стоящая рядом дама с очень строгим голосом. - Гэлтри застукал их вместе, убил её, а сейчас будет убивать и любовника!
- Маловат он что-то для любовника, - вмешался кто-то, судя по голосу, молодой и смешливый. - Может, это его сын от другой женщины?
- Да какой сын! Ты смотри, как скачет - это же девчонка!
- Люди добрые, да что вы? Это, никак, сам черт явился за стариной Гэлтри!
- Точно-точно! А тот еще и отбивается!
- Скорее пошлите за священником!
- Да он, чего доброго, признает правоту рогатого!
- А ты что здесь забыл, Джеки? А ну быстро домой!
- Отец, позволь посмотреть!
Арман молча пробирался между группками людей, пока, наконец, не обнаружил человека, который стоял одиноко и с большим интересом наблюдал за происходящим на крыше. Он был одет в длинное пальто синего цвета, такого темного, что казался черным. Пальто это отлично сидело на нем, и, кроме этого достоинства, обладало еще двумя: во-первых, оно было довольно теплым, во-вторых, плотная шерсть не пропускала не только холодный ветер. На голове этот господин носил отлично сшитую
шляпу, на руках перчатки из отменно выделанной лайки. Вся его одежда отличалась безукоризненной чистотой, несмотря на то, что была дорожной. Словом, по виду это был обыкновенный английский джентльмен, прибывший в славный шотландский город Монтроз, вероятно, по торговым делам. Держался, он, однако, с необыкновенным достоинством.
Пожалуй, самым примечательном в этом человеке была его трость. По некоторым причинам она была вырезана из сердцевины двухсотлетнего дуба, венчал же её серебряный набалдашник в виде львиной головы. Никто, видевший эту трость, не сомневался бы в том, что видит перед собой, первое, предмет старинный, второе - скрывающий в толще древка клинок.
Однако многие, очень многие из тех, кто видел эту трость в действии, уже ничего не смогли бы рассказать о её секретах.
- Что здесь происходит, сэр? - осведомился Арман у джентльмена с тростью.
Джентльмен с тростью обернулся. Лунный луч скользнул по его лицу, безжалостно подчеркнув все вехи, оставленные на нем неумолимым Временем; да, это лицо было старым, но каждый шрам, каждая морщинка не искажали его, а напротив, подчеркивали его красоту и благородство. Седые бакенбарды удивительно напоминали львиную гриву, глаза смотрели открыто и прямо.
Окажись на месте Армана уроженец графства Ноттингемшир, он бы в ужасе отпрянул и перекрестился - потому что увидел бы перед собой точную копию сэра Джона Борлейаса Уоррена, адмирала флота Соединенного королевства, героя войны с Бонапартом...уже несколько лет как покойного.