письменный стол и начал что-то неторопливо писать. Его безучастность во всех вопросах меня скоро доведет! Скрипнув зубами, я сжала
ручку сильнее и снова уперлась в лист бумаги перед собой. Думай, ну же! Ты ведь что-то должна знать! Вспоминай…
Ткнув на кнопку телефона, я в очередной раз заскули себе под нос, видя, как на экране загорелось время. Уже начало восьмого, а я торчу
здесь, даже не выйдя из аудитории битых четыре часа!
- Проблемы? - невинно вскинул лектор брови, заметив мои душевные терзания. Мне захотелось его убить…
- Никаких, - рыкнула я, упорно не глядя на него.
- Я могу сидеть здесь хоть всю ночь, - равнодушно отозвался препод. Я резко выпрямилась в струнку. Возмущение уже било через край!
- Вы не имеете права задерживать меня тут до ночи, - отчеканила я, словно зачитав из свода правил. Лицо мужчины стало проще, он
откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди.
- Я твой куратор, так что могу задерживать столько, сколько нужно. У меня проблем не будет, а вот у тебя - не уверен, - с вызовом произнес он.
Я подскочила со стула, запихивая в сумку все ручки и учебники, разбросанные по парте. Все! Достал!
- Ну и пожалуйста! - чуть ли не плача от досады, процедила я, набросив на плечо сумку.- Ставьте два, если так угодно, мне плевать! - я быстро
сбежала по ступенькам к кафедре и направился к выходу.
- Стоять! - вдруг приклеил меня к месту оглушительный приказ лектора. Сердце пропустило удар, потом заколотилось так сильно, что стало
трудно дышать. И причиной был вовсе не строгий оклик куратора. Стало вдруг снова очень холодно, а изо рта пошел пар. Я стеклянными
глазами смотрела на дверь перед собой, не в силах сдвинуться с места. Ноги и руки так быстро замерзли, что мне показалось, я их и вовсе не
чувствую. Кто-то резко схватил за руку и оттянул назад от двери, заслонив мне обзор широкой спиной в облегающей черной рубашке. Я,
стуча зубами, недоуменно смотрела в спину куратора, в свою очередь напряженно сжавшего руки в кулаках и устремившего взгляд на дверь
аудитории. Запах его резкого одеколона вернул меня к реальности. Обхватив руками плечи, я сжалась, не решаясь выйти из-за его спины.
- Что происх..? Ммм, - хотела спросить я, но мужчина резко развернулся, закрыв мне рот ладонью и смерив недовольным взглядом. Я сглотнула. Лицо куратора медленно приблизилось к моему.
- Ни звука, - предостерегающе сказал он, резко отстраняя меня еще дальше, вглубь аудитории. Я совершенно в смятении остановилась посреди зала. Хватая ртом воздух, я посмотрела в окно. Черт! Опять… Откуда взяться ледяному налету на окне, за котором не меньше девяти градусов?! Но не успела я задать этот вопрос Олегу Дмитриевичу, как у меня в кармане зазвонил мобильный. Мама... А я уже и забыла, что обещала быть сегодня дома не позднее семи. Куратор сверкнул на меня яростным взглядом, но было уже поздно. Дверь в аудиторию безжалостно вышибло, оставляя после себя лишь снежный иней на стенах. Я вскрикнула, присев на корточки и закрыв руками голову. На паркете появилась тонкая ледяная корка, я почти не чувствовала ноги. Подняв испуганный взгляд на дверь (точнее на то, что от нее осталось), я попыталась разглядеть, что происходит. Куратор стоял прямо, немного раздраженно исказив губы в кривой линии. Перед ним стоял какой-то человек, укутанный в черный плащ с глубоким капюшоном.
- Tempus breve est, - глухо раздалось из-под плаща. Голос был явно мужским, очень глубоким и невероятно оглушительным. Мне пришлось зажать уши, потому что в голове начало гудеть.
Дальнейший разговор куратора и этого типа я естественно не слышала. Лектор быстро что-то отвечал, потом подолгу молчал, слушая незнакомца. Их беседа проходила словно в вакууме. Язык, на котором она протекала, я едва ли узнала. Это была латынь, когда-то я изучала ее вместе с мамой, но почти ничего уже не помню. Какое-то время я просидела так, даже не шелохнувшись. Сильно жмурясь, я старалась отогнать навождение. Что еще за представление? Может я начала сходить с ума? Или может это сказывается вечный недосып? В университете часто происходят всякие курьезные случаи, но чтобы это было так… Если кто-то из студентов решил сыграть со мной такую шутку, то она явно не удалась! Потому что я чуть ли не в обмороке от холода и страха, и мне абсолютно не смешно!
Видимо в какой-то момент мне стало совсем нехорошо. Я на замерзших ногах попыталась приподняться, удерживаясь за край одной из парт. На этот раз разговор оборвался, и некто в черном плаще устремил на меня пристальный взгляд. Его лицо лишь слегка освещалось из-под капюшона, но я отчетливо видела пару красных глаз. Я снова зажмурилась, пытаясь отогнать разноцветных зайчиков, заплясавших перед глазами. Куратор тем временем абсолютно спокойно стоял, чуть повернув со спины ко мне голову, словно было лень повернуться полностью. - Illa? - вопросил «черный плащ», повернув голову обратно к лектору. Последний долго молчал, не двигаясь с места, словно прокручивал какую-то важную мысль снова и снова. Потом медленно опустил голову на крест на шее и покрутил его в пальцах.
- Fortasse, - почти не слышно ответил он, и через мгновение черный силуэт исчез прямо посреди аудитории, так же, как и иней, и налет на окнах. Я осталась стоять, облокотившись о парту, в шоке глядя в спину лектора.
Первое, что я сделала, как любая разумная (а я все же еще таковой себя считала) девушка, так это заткнулась в тряпочку и начала скрупулезно придумывать, как смыться отсюда незаметно. Куратор был довольно сильно поглощен какими-то мыслями, мне бы наверно даже удалось сбежать, но ноги словно вросли в землю. Сердце все еще колотилось, неприятно отзываясь в голове. Кровь начала медленно согреваться, я сжалась, быстро растирая плечи руками.
Олег Дмитриевич устало вздохнул, когда я начала хлюпать носом. И нечего теперь делать вид, словно я распускаю сопли по пустякам! Да меня чуть не заморозил какой-то красноглазый хрен в плаще, а он вздыхает! И вот скажите теперь куда делось это исчадие тьмы? Испарилось в воздухе? Да, но ведь это невозможно, черт возьми! Этого быть не может, я хорошо знаю физику, нет ни одного жалкого шанса раствориться в чертовом воздухе! Тогда что это сейчас было!?
Эмоции полились через край, я громко всхлипнула и по щекам потекли слезы. Такие обжигающие, почти что болезненно горячие.
Куратор потер переносицу, вскинул голову к потолку и резко развернулся ко мне.
- Хватит рыдать, он ничего не сделал, - недовольно (впрочем, кажется он все время чем-то недоволен) бросил он, медленно подходя ко мне. Я ошарашенно вытаращилась на него, не веря ушам. «Ничего не сделал?!»
- Но он… он… как он смог..? - начала я оправдываться, не желая мириться с тем, что разрыдалась прямо перед этим психом. Олег Дмитриевич в упор смотрел мне в глаза, которые хаотично бегали от его глаз к расстегнутым пуговицам на груди, полу и обратно.
- Ты ведь все равно не поверишь, если я тебе расскажу, - хмыкнул он, отворачиваясь к окну.
- И все же? - заикаясь, спросила я, нервно ломая пальцы и надеясь на что-то вроде «Это был розыгрыш, Филатова, будешь учить историю так, как учила на первом курсе, устрою еще одно на бис!», но к моему великому сожалению вместо этого меня окинули еще одним оценивающим взглядом. Что он так рассматривает? Мою размазанную по всему лицу туш? Хах, да уж, там наверняка есть на что посмотреть…
- Хочу познакомить тебя кое с кем, - медленно, после длительной паузы, ответил куратор.
- С кем? - пискнула я, вжав голову в шею. Не нужно мне больше знакомств, на сегодня вполне достаточно!
- Увидишь, - бросил учитель, выходя из аудитории и оставляя меня в полном замешательстве.
Жду отзывов, дабы понять, стоит ли продолжать;)