— Так, тащите пациента сюда, кладите тут, — командовал очкастый пенсионер, указывая помощникам, куда положить Рекса. Смотрю на соседние койки. На одной из них уже лежал один из участников сегодняшних боев. Первый доброволец из волков, которого вырубил Железный Кулак одним ударом. Увидев нас, байкер повернул голову, не вставая с кровати. На другой — лежал один из гладиаторов, его имя я не знал, но помнил, что он проиграл второй бой и его так же, как и Рекса вытаскивали с ринга в бессознательном состоянии. Судя по оставшимся пустым койкам, Док заранее приготовился к приему бойцов.
Надеюсь, что всё обойдётся без серьёзных последствий. Однако, глядя на убогие условия и медицинские инструменты, которым место на выставке инквизиции, сомнения терзали меня все сильней.
— Так, красотки, чего вылупились? Не мешайте мне работать! — крикнул Док, выгоняя нас на улицу. — А вы, двое помогите перевернуть пациента, а потом возвращайтесь к арене, думаю, сегодня будет еще парочка пациентов…
Последние слова, были сказаны не нам, а двум здоровым парням, которые принесли Рекса и которые явно были на побегушках у старика, выполняя одновременно роль санитаров и грузчиков. Не понравилось мне, как он выпроваживает нас за порог.
— Можно, мы останемся? — осторожно спрашиваю я. Оставлять одного Рекса — я не хотел, да и в моем блокноте до сих пор висел квест, гласивший, что мне надо наведаться к местному доктору и поговорить насчет зубов Тима.
— Я сказал: не мешайте! Мне сейчас не до вас! — замахал руками очкастый старик. — Все! Идите!
Не став больше спорить, молча выходим на улицу, оставив щит недалеко от койки Рекса. Постояли на свежем воздухе.
— Думаешь, с ним все будет в порядке? — спрашивает Кейт.
— Не знаю, — не став врать, ответил я, — надеюсь, доктор знает, что делает. В любом случае, у Рекса есть вторая жизнь, если что-то случится, то он просто потеряет опыт и очки навыков.
Утешив себя и Кейт, такими словами, мы побрели в бар. Возвращаться к арене — не имело смысла. Что там делать? Смотреть, как мутузят друг друга здоровые мужики? Делать ставки? После травмы Рекса, деньги следовало бы экономить. Еще неизвестно когда он вернется в строй. Лучше сегодня пораньше поужинать и лечь спать, пока народу в баре нет. Представляя, какое там будет столпотворение после боев, мы ускорили шаг. По дороге прошу поподробнее рассказать Кейт все, что ей удалось выяснить про так называемых «психов».
Интересная история. Со слов блондинки, я понял три вещи. Первое — конец света в этой альтернативной вселенной произошел из-за гражданской войны, перед которой начался экономический кризис и всеобщая деградация социальных институтов. Второе — все радужное сообщество, гомосексуалисты, извращенцы, трансгендеры и прочие представители «меньшинства» считались виновниками катастрофы и являлись антагонистами в этом мире. Третье — мы находились в условной Америке, без географических привязок. Об этом я уже давно догадывался. Непонятно было только одно — как представители меньшинств пережили постапокалипсис и как они дожили до сегодняшнего момента? Кейт сказала, что с войны прошло от пятидесяти до ста лет. Допустим, некоторые представители радужной субкультуры выжили, тогда они должны быть стариками!
— Ладно! Тогда вопрос, — озвучиваю мысли вслух, когда мы сели за ужин. — Как эти трансгендеры дожили до наших дней? Они же не могут размножаться!
А что такое? Если психи — это бывшие гомосексуалисты, трансгендеры и прочие представители пятидесяти четырех полов, в которых я до сих пор путался, то откуда берутся дети? Допустим, мужик, у которого поехала крыша, объявил, что он — женщина, но он ничего себе не отрезал, хирургических операций не делал, начнет встречаться с биологической женщиной, которая просто возомнила себя мужчиной — теоретически у них может быть ребенок.
Детородные органы на месте, а что в голове поехала кукушка — это дело другое. Зачать потомство они могли, их ребенок будет нормальным, с биологической точки зрения. Сменить пол они уже не смогут — цивилизация рухнула, ложиться под нож хирурга, когда на дворе постапокалипсис — безумие. К тому же, все эти трансгендеры — больные люди, которым надо постоянно пить гормоны и еще уйму лекарств. Даже если ребенка воспитают как любителя однополой любви, то возникает снова вопрос: как у него появятся дети?