Водитель сбавил скорость, и теперь мы ехали по разрушенному поселку. Справа и слева — покинутые дома с покосившимися крышами. Бандиты на мотоциклах рванули вперед, и я увидел впереди своеобразную крепость, состоящую из двух домов. Она возвышалась над местностью, словно неприступный бастион. Стены были укреплены металлическими листами и колючей проволокой, а окна заколочены досками.
Заезжаем во двор, двигатель замолкает.
— Сколько раз я вам говорила: не брать машину отца без спроса! — на пороге двухэтажного дома показалась старая женщина, с керосиновой лампой в руках.
— Но мам, Одноглазый — не наш отец! — возразил лысый верзила, вылезая из машины.
— Он — мой муж, значит он теперь главный в семье! Если бы не он, вы бы до сих пор назывались Шакалами… — старуха топнула по земле, — И кто это с вами?
— Это сюрприз, тебе понравится, — голос подал Хмырь, открывая дверь тачки с моей стороны.
Нас выводят на улицу. На свежем воздухе еще холоднее, чем в салоне. Прозрачная туника, из целлофана совсем не сохраняла тепло. Я уже готов сосками резать стекло. Старуха недоверчивым взглядом осматривает нас.
— Что за шалав вы привезли и почему они раздеты? — возмущенным голосом спрашивает она.
— Это наша добыча, — с гордостью заверил Хмырь и уже привычным движением схватил меня за гриву. Больно, козел! Мычу от злости, тряпка во рту, окончательно стала мокрой от слюны. Меня и Кейт заводят внутрь дома.
Попадаю как будто в прошлое. Сельский интерьер этак начала двадцатого века: скрипучий деревянный пол, облезшие и обшарпанные обои в полоску, пыльные кружевные занавески на окнах, старая мебель. Электричества нет, только две керосиновых лампы тускло освещали холл. Узкая лестница, ведущая на второй этаж. Именно к ней было приковано внимание всех вошедших. Вернее к тому, кто находился там. По лестнице, хромая на одну ногу, спускался старик. Таких уродов еще свет не видывал. Морщинистое лицо, один глаз был скрыт под пиратской повязкой, мятый и пыльный фрак, как у аристократа. Вокруг шеи — круглый плоёный воротник из накрахмаленной ткани. Образ дополняли — ковбойская шляпа и трость. Ну и вид у старика! Выглядел он, как граф Дракула, вылезший из склепа.
— Я что вам говорил, насчет моей тачки! Нельзя ее брать без спроса, — рявкнул он с высоты лестничного пролета, затем, обратив внимание на меня и Кейт, добавил, — А это что за суки? Вы что? Бордель грабанули? Приказ был прост — следить за волками и не высовываться!
— Эта наша добыча! Мы их поймали рядом с Рофтоном! — начал оправдываться лысый детина. — Нам Лютый подсказал. Он следил за ними, а когда они уехали из города, помчался к нам…
— Что и Лютый засветился? Я же сказал ему сидеть тихо.
— Нет, он нам дал информацию про красоток и вернулся в город.
— Прям такие милахи и одни в городе? Про крышу узнали?
— Нет у них крыши, ходил слух про помощника шерифа, но это только слухи. Они из Вавилона, совершенно одни, был с ними гладиатор, но он в клинике у Дока.
Интересная история! Я и Кейт попали в ловушку не случайно? Выходит, за нами шла спланированная охота. Соглядатай в городе трапперов, тайно следил за нами, а после того как мы отправились на фотосессию на машине хиппи, он передал информацию Шакалам. Значит, мы изначально были их целью, а посланник из Цитадели просто оказался не в том месте и не в то время. Они его и грохнули, оставив нас в живых. Интересно, как сейчас Рекс? Мы же с утра его даже не навестили!
Спустившись вниз, старик впился в нас единственным глазом. Вижу, как на его сморщенном лице появилась довольная улыбка.
— Хорошие сучки! Вы их сами раздели?
— Они уже были в этой одежде, когда мы их повязали!
— Хороший улов! Ладно, на этот раз прощаю! Но больше мою тачку не брать! Я уже сколько раз говорил, что надо поставить на нее замок. А то каждый второй на ней катается. А этих давай в подвал, к остальным! — произнес старик, тыча в нас костлявым пальцем.
— Эээ, босс, мы еще не развлеклись с ними. Это наша добыча! Право первой ночи за нами! — обиженным голосом промямлил Хмырь.
— Ладно, тогда отведи их в красную спальню, а потом все в мой кабинет. Мои парни уже приехали. Черт, опять нога! — старик облокотился об стену, чуть не выронив трость.