– Нет, нет, друг мой, – перебил меня старик. – для этого я и прибыл в город, чтобы отыскать человека, с которым я мог бы поделиться своими знаниями. Вы можете считать себя счастливчиком, потому как приглянулись столь могущественному человеку, как я. Но, давайте, не будем вести пустых разговоров. Друг мой, поспите пока, потому что я предпочту, чтобы Вы оставались бодры в эту ночь.
– Но я решительно не желаю сна! – возразил я, но мой рот, как назло, издал предательский зевок.
Не в силах сопротивляться, я погрузился в пучину сна…
Сколько проспал, я не могу точно сказать, также как и время моего пробуждения. Я мог лишь предполагать, по наступившим сумеркам. Солнце полностью зашло, и лишь остатки отблесков его лучей добавляли небу иные оттенки, помимо черно-синего. Лес же, полностью окруживший нас со всех сторон, виделся одной сплошной беспросветной массой.
Меня разбудил старик, поторапливая и утверждая, что мы уже на станции и поезд вот-вот отправится. Электропоезд действительно стоял беззвучно, без дерганых изменений скорости и покачивания. Я мигом пришёл в себя и поспешил за выходящим Зайцевым.
Едва мы покинули вагон, двери мгновенно закрылись, и поезд, набирая обороты помчался дальше во тьму. Перед этим я не услышал голос из динамиков, предупреждающий пассажиров о следующей остановке. После моего пробуждения поезд будто погрузился в кромешное молчание. Только сейчас я вспомнил, что не видел больше ни одного пассажира, хотя, когда мы отправлялись, свободных мест можно было посчитать на пальцах одной руки. Однако я тутже выбросил эти мысли, осознав, что забыл свой рюкзак на полке вагона. Но поезд уже набрал скорость, и догнать его не было решительно никакой возможности.
Не сдержавшись, я использовал слова, которые не подобает произносить в присутствии женщин и детей. Однако Зайцев меня успокоил, пояснив, что мои вещи уже в его доме. Я был несколько удивлен, но почему-то в который раз безоговорочно поверил ему.
Мы стояли на старой растрескавшейся платформе прямо посреди леса. Рядом не виднелось ни поселения, ни кассы, а единственный фонарь, светящий прямо над станцией, то и дело затухал, чтобы через секунду разгореться вновь. Стенд с названием остановки также отсутствовал.
Боже, мне следовало уже тогда – нет, ещё раньше! – понять, что место, в которое я направляюсь, не принесет мне ничего, кроме распада и ужаса! Окружающие меня мелочи так и кричали о своей мерзкой принадлежности сатанинскому миру тьмы и мрака, но я был слеп. Я не желал их замечать, прикрываясь глупостями, навроде рационализма и просвещенности. Лучше бы я прислушался к крикам своей души, чем зловещему шепоту разума.
Мы спустились по деревянным ступеням лестницы, и мой спутник повел меня по вытоптанной тропинке в глубь мрачного леса. Сразу же нас накрыли черные ветви елей, осин и клёнов. Они скрыли от нас небосвод, который ещё мог дать крохи того света, который нужен, дабы не споткнуться о торчащую корягу или не попасть под разросшиеся конечности растений. Однако старик шел уверенным быстрым шагом. Его, кажется, ничуть не смущал сгустившийся мрак. Его спина едва виднелась передо мной, и мне, дабы поспевать за ним, приходилось также забывать о собственном волнении и страхе.
Но вот среди густой растительности замерцал желтый свет. Это придало мне уверенности, и я почти сравнялся со своим спутником. Вскоре мы вышли на открытое пространство. Вероятно, его можно было бы назвать поляной, если бы практически всё место не занимал огромный дом в два этажа высотой. В темноте трудно было разглядеть его особенности, однако размеры и различные приспособления, к примеру, деревянные колонны, поддерживающие своды приличного размера террасы, выдавали в нем здание дворянского происхождения, построенное в прошлом, а может и в позапрошлом столетии. Я не силен в архитектуре, однако стиль и напыщенность, которые за долгий срок практически стерло время, ещё сохраняли остатки богатства и роскоши.
Именно свет из его окон и виднелся мне среди склонившихся веток деревьев.
Когда мы подошли ближе, дверь отворилась. На пороге стоял мужчина, возможно, столь же пожилой, как и хозяин дома. Из-за света, что источался за спиной, я плохо разглядел его очертания. Единственное, что я мог четко разглядеть, это его ярко-зеленые ядовитые глаза, широко глядящие на меня со стариком. От этого взгляда мне стало не по себе. Было в нём нечто жуткое и, я бы даже сказал, нечеловеческое, присущее скорее хищным животным, нежели разумным существам.