Срань господня.
По улицам, затопляя дворы, текла черная грязь. Вокруг творился полный кавардак. Сломанные веранды, перевернутые столики для пикника. В грязевом море плыли кучи различного хлама — от надувных бассейнов и кормушек для птиц до пучков декоративного кустарника.
Сель? Неужели?
Это первое, что ему пришло на ум. Как в Калифорнии, где проливные дожди смывают склоны гор вместе с построенными на них домами. Но чтоб случилось подобное, нужно чтобы выпало очень много осадков, а дождей в последнее время было не так много.
Тогда что? Что?
Стиви тявкал под ногами.
— Заткнись, мать творю, — рявкнул на него Тони.
Повсюду текла грязь, ее уровень рос на глазах. Откуда она взялась, черт ее дери?
Зазвонил телефон. На дисплее высветилось имя Марва О'Коннора, живущего в квартале от них. — Видал это дерьмо, Тони?
— А как же. Что за хрень творится?
— Не знаю, но, похоже, игра сегодня отменяется.
Тони рассмеялся. — Тебе повезло. А то я собирался показать тебе пару приемчиков.
— Не сомневаюсь.
Шутка была понятна только им двоим: Тони проиграл четырнадцать из последних двадцати еженедельных игр. Он задолжал Марву уже свыше двухсот баксов, но Марв знал, что никогда не получит их, как и Тони знал, что никогда не отдаст. Оба относились к этому вполне спокойно.
— Короче, если скучаешь, надевай болотные сапоги, и дуй ко мне. Ферн готовит сэндвичи со стейком. Пиво с меня.
Тони ухмыльнулся. Марв варил свое собственное пиво. Крепкая штука. В последний раз Тони так надрался этой чудной бурды со вкусом кокоса, что свалился с крыльца и наблевал на себя. Дважды.
— Звучит заманчиво, но если я пойду, мне придется взять с собой Голлума.
— А, дети любят Стиви. Тащи. — Марв рассмеялся. — Знаешь, вы двое даже чем-то подходите друг другу.
Тони положил трубку, и тут же зазвонил его сотовый. Что за диндилень сегодня!
Если это очередная политическая хрень, его стошнит. Голосуйте за меня, потому что я такой же честный работяга, как и вы. И я вовсе не хапуга-взяточник, который будет обдирать тех, кто посадил меня в это кресло. И у меня на подбородке нет ни капли «корпоративной» спермы.
Но это был не очередной отчаянный политик, а Чарис, звонившая с работы. — Тони… о, боже… видал, что творится?
— Ага. Смотрю вот прямо сейчас.
— И такое по всему городу. Говорят, идет откуда-то из-под земли.
— Разве такое возможно?
— Так говорят. Тебе лучше выбираться оттуда.
Он сухо рассмеялся. — Да ну? И каким образом? На улицах фута три черного жидкого дерьма. Моя «Селика» и десяти футов не проедет.
— Со Стиви все в порядке?
Со Стиви все в порядке? Да эта женщина просто прелесть! У нее было сужение матки и она не могла иметь детей, поэтому дарила всю свою нерастраченную материнскую любовь этому комку шерсти. Это было бы смешно, если б не было так грустно. Она вела себя как чокнутая, старая кошелка, воображавшая, что ее куклы это ее дети, или считавшая родней живущих у нее в гостиной тридцать бездомных кошек. Он даже не хотел вспоминать, сколько раз она ставила его в неловкое положение на публике из-за этого проклятого пса. Другие женщины (в смысле, нормальные, не чокнутые бабы) показывали снимки своих детей, а Чарис, верная себе, вытаскивала из айфона фото своего мелкого, шелудивого засранца. Стиви спит. Стиви играет с мячиком. Стиви в своем пидорском свитерке. Стиви сидит у нее на коленях (наверно, испугался, что старая кошка Донны Пеппек, Люсия, выбьет из него все дерьмо) Боже милостивый! Другие женщины изображали сочувствие и сожаление по поводу разрушающегося рассудка и бесплодной утробы Чар, мужчины просто отворачивались. Бедный Тони, он женился на настоящей «головной боли».
— Тони? Тони? Со Стиви все в порядке?
Нет, его отметелила какая-то шпана, а потом пустила по кругу. Извини, милая. Может, заведем нормальную собаку? Такую, которой мне не придется стыдиться?
— Нормально все с ним. Щемится в углу, как обычно.
— Тони!
— Было бы неплохо, если б ты иногда интересовалась мной.
— Хватит шутить.
— А я не шучу.
Она тяжело вздохнула. — Короче, сидите и ждите. Скоро должна начаться эвакуация.
— Скажи, чтобы поторопились. Единственное мясо в доме — твой гребаный хомяк, и ровно в пять он отправится на противень.
— Тони! Ты не имеешь права…
Какой-то треск.
— Чарис? Чар?
Тишина. Сети не было. На этот раз он был благодарен их дерьмовому сотовому провайдеру.
Стиви затявкал, и Тони запустил в жалкого мелкого крысо-пса телефоном. Снова тявканье. Скаканье и царапание когтями по паркету. Так держать, педрила! Мамочки все равно здесь нет. А будешь себя так вести, отправишься в ту грязюку. Стиви, казалось, все понял; он тут же затих.