— Я ищу ведьму с друзьями, — сказала я им. — Это довольно редкое дело. Кто ее друзья? _Я_должна_узнать_это._
Но никто не смог мне ответить. Я вспомнила, что в прошлый раз рядом с Моркадис была какая–то девушка. Мой посланник схватил ее по ошибке, поскольку она оказалась в том же доме, что и Моркадис, и я отослала ее назад, даже не узнав ее имени. У нее были длинные волосы и темные глаза, полные страха. Она была похожа на пугливого зверька, загипнотизированного взглядом хищника. Вызвать ее я не могла, но я поискала в памяти ее лицо, восстановив его по крупицам в заклинании, и призвала ее при помощи ее же собственного образа. Это требует большого напряжения сил, и я чувствовала, как во мне нарастает усталость и становится все труднее плыть с потоком магии и притягивать девушку к себе. Потом вдруг что–то подключилось — мощь круга удвоилась, от его границ к потолку метнулась молния, и лунные лучи, проникавшие в комнату, стали красными.
А в следующий момент она оказалась здесь.
— Сконцентрируйся, — сказал Рэггинбоун. — Ты должна удерживать круг под контролем, иначе быть беде.
— Я не могу дотянуться до него, — сказала Ферн с напряжением. — Я знаю, что он там, я чувствую его, но не могу дотянуться.
— Он опасен, непредсказуем, он полумонстр. Он может сопротивляться твоему призыву. Глупо тратить свои силы на таких, как он.
— Я поклялась быть ему другом, — ответила Ферн. — А я уже давно не разговаривала с ним.
— Ты плохо выбираешь себе друзей, — усмехнулся Рэггинбоун.
— Знаю. — Ферн глубоко вдохнула и повторила заклинание призыва: — Кэйлибан, человек–меч, человек–зверь, зачатый колдовством из пустого семени, я, Моркадис, призываю тебя. Сын демона и ведьмы, приди ко мне! Твоей душой я заклинаю тебя! _Вэнья!_Фиассэ!_
Наконец в центре круга сгустилась тьма, появились рога. В темноте мигнули красные глаза, и голос, мало отличавшийся от звериного рыка, произнес:
— У меня нет души.
— И все же ты явился. — Ферн тяжело дышала после такого напряжения сил.
— Твой призыв дошел далеко, маленькая ведьма. За пределы мира. Интересно… какое преступление я совершил, чтобы заслужить такой настойчивый призыв? — По мере того как он говорил, он становился виден все отчетливее. Отблеск огня высветил над бровью выжженный знак.
— Что это? — спросила Ферн, взглядом указав на знак. — Кто это сделал?
Но он уже отступил назад в темноту и исчез, как исчезает джинн в бутылке.
— Кэл! — крикнула Ферн. — Вернись! Кэл! — Она звала его уже не как ведьма, а как друг.
Но он не вернулся. В круге снова замерцал свет, и материализовалась совсем другая фигура — маленький человек в белом одеянии, с венком из листьев на голове, с мягкими детскими чертами лица. Ферн однажды видела его, когда наблюдала со стороны, как производят вызов духов.
— …Неправильно, — сказал дух. Голосок у него был чистым и звонким. — Что это за колдовство. Кто вызвал меня сюда?
— Тебя не звали, — холодно ответила Ферн. — Уходи!
Она уже собралась взмахом руки отослать его назад, но его слова заставили ее остановиться.
— Я ищу ведьму по имени Моркадис.
— Зачем?
— Это ты?
— _Зачем,_ я спрашиваю.
— Твой враг нашел тебя.
— Хорошо. — Ферн воздела руки над головой. — Передай Моргас, раз уж ты стал ее пажом, что это я нашла ее. _Энваррэ!_
Ребенок исчез так же быстро, как и появился. Рэггинбоун взял Ферн за руку, но гнев придал ей сил, и она не нуждалась в поддержке.
— Браво! — сказал он. — Прозвучало очень хорошо, даже если на самом деле это не так.
Муунспиттл что–то бормотал, скорее всего обращаясь к своему коту.
— Кто или что это было? — спросил Уилл.
— Дух, один из старейших, несмотря на то что он выглядит, как ребенок, — ответил Рэггинбоун.
— Злой?
— Ни злой, ни добрый. Но, как большинство древних духов, он больше склоняется к злу или, вернее, к озорству. Его излюбленное воплощение весьма соответствует складу ума. У него нет определенного пола, он может стать похожим и на мужчину, и на женщину. — Рэггинбоун повернулся к Ферн: — Тебе не следовало пускать его.
— Я и не пускала, — ответила Ферн. — Он просто появился.
— Наверное, ты ослабила контроль.
— Нет. Я бы почувствовала это.
— Круг слишком открыт, — заявил Муунспиттл. — Сейчас сюда может зайти кто угодно. Смотрите!