Но, если признаваться себе честно, я не хотела туда идти просто потому, что меня готовили для другой роли. Я должна была подняться над ними всеми. Я должна была стать их полноправной, хоть и непровозглашённой повелительницей. Это знали все вокруг, все боялись и проходили склонив голову. Мне это нравилось, льстило и казалось, что так будет всегда.
Но весь мой выверенный, рассчитанный до мелочей план жизни рухнул почти месяц назад.
Отец – первый паша и визирь Аршан хана, правителя Зелтена, упал с лошади и свернул шею. Вот так просто, лучший наездник столицы не удержался в седле и неудачно упал, сломав шею. Ко всему прочему, данный факт не вызвал удивления, вопросов и тем более не стал поводом для выяснения обстоятельств смерти визиря.
По приказу Аршан хана, отца тихо похоронили, не разрешив устроить широкие похороны, как того требовали обычаи и слезные причитания моей матери.
Должность отца почти сразу занял Ботир из Хаслифа. Данная фигура в столице появилась буквально за пол года до смерти отца. Он не обладал ни деньгами, ни соратниками, ни достойным воспитанием и умом, но быстро оказался принят во дворце. Над ним посмеивались, в глаза кидали колкости, не приглашали в дома во время приемов. Его не воспринимал всерьез никто.... кроме моего отца. Я помню, как папа сказал мне, что он не знает о точных намерениях этого человека. Но он ему не нравится.
Спустя три дня после смерти отца, Ботир из Хаслифа стал новым визирем Зелтена. Почему все сложилось настолько удачно для нового визиря, волновать должно было многих. Но ничего не происходило. А я не мола добиться получения никаких сведений из дворца.
Моей семье перекрыли все каналы связи. Друзья отца две недели назад были разосланы по разным концам Зелтена по поручению Аршана. Подруги матери – жены советников и прислужников во дворце не посещали наш дом. Мать лично направляла приглашения, смерть отца должна была стать поводом выразить соболезнования. К сожалению, все ограничились сухими письмами и сослались на многочисленные вымышленные причины, в итоге отказавшись нанести нам визит.
Я не могла лично обратится к Аршан хану. Да, я была всем заочно представлена. Обо мне знали, я должна была стать женой наследника, от рождения мне было предначертано выступать на политической арене Зелтена. Но мне не было двадцати одного года, не была проведена церемония передачи палантина, а значит, официально меня для двора и аристократии не существовало. Таковы правила нашей родины… Пока женщина не обретет статус жены, она не может считаться полноценной личностью.
Я была лейлой, в мире мужчин, где женщинам многое непозволительно. Соответственно, осталась без возможности что-либо предпринять, хотя и отчетливо понимала, смерть отца не случайна. За последние несколько дней я поняла, насколько незавидна участь моей семьи, если не предпринять каких-либо мер. Ранее мы были защищены отцом и его соратниками. Сейчас от друзей и связей отца ничего не осталось.
А моя семья – я, мама и младшая сестра Севара, даже имея состояние, образование, не свойственное женщинам, и два поместья, больше похожих на крепости, все равно слишком уязвимы.
Тем временем, Ботир, достаточно быстро вошел во власть, что не удивляло никого. Все вокруг думали, что должность второго человека в стране всего лишь должность и не более. Никто не знал о том, насколько сложную сеть управления выстроил мой отец, сколько сфер жизни она охватывала и сколько людей, так или иначе, были инструментом управления в руках отца. А Ботир слишком быстро все перенял и взял управление в свои руки. Меня одну это не столько удивляло, сколько настораживало. Я не могла понять, жертвами какой игры мы невольно стали. Кто именно нас предал и где истоки и сила той змеи, которая своим ядом отравила всю мою жизнь.
Поговорить об этом или просто произнести данную мысль даже у себя дома было сравнимо с самоубийством. Во-первых, я не знала кому теперь можно доверять. Во-вторых, шпионская сеть Ботира работает отлично. Чему удивляться, ведь большую часть паутины создавал мой отец, а новый визирь мастерски перезакрепил ниточки на себя.
---
Пока я размышляла и собиралась с мыслями, вещи были собраны. Девушки удалились, а я переместилась от окна к столу.