Пойдя войной на главу клана, Нобунага воевал за правое дело, но попутно он использовал случай, чтобы устранить некоторые препятствия со своего пути. Комендантом крепости Нагоя он назначил своего дядю Нобумицу, но тот скоро пал жертвой наемного убийцы.
— Настал твой черед, Садо. Ты единственный, кому я могу доверить крепость.
Когда Хаяси Садо получил новую должность, некоторые приверженцы Нобунаги горестно вздохнули:
— И все-таки князь — глупец! Проблеск ума мгновенно оборачивается глупостью! Доверился Хаяси!
Сомнения в преданности Хаяси Садо не были безосновательными. При жизни отца Нобунаги Хаяси был едва ли самым верным человеком клана, именно поэтому Нобухидэ и назначил его и Хиратэ Накацукасу опекунами сына. Из-за строптивости Нобунаги Хаяси отошел от него. Он втайне сговорился с Нобуюки, младшим братом Нобунаги, и с его матерью, жившими в крепости Суэмори, свергнуть Нобунагу.
— Князь Нобунага не подозревает о предательстве Хаяси.
Эти слухи не раз доходили до Токитиро. Утверждали это самые преданные люди Нобунаги.
— Знай он об измене, так не назначил бы Хаяси.
Токитиро спокойно отнесся к этим разговорам. Он верил, что его господин справится с этой задачей. В Киёсу, казалось, было лишь два воистину счастливых человека — Нобунага и Токитиро.
Значительная часть приближенных, включая Хаяси Садо, его младшего брата Мимасаку и Сибату Кацуиэ, по-прежнему считала своего повелителя безнадежным глупцом.
— Согласен, что на первой встрече с тестем Нобунага вел весьма прилично. Как говорят, дураку счастье привалило. А во время официальной церемонии он держался так бесстыдно, что оскорбил Сайто Досана. Дураком родился, дураком и умрешь! Нет оправданий его наглому поведению.
Сибата Кацуиэ, произнесший эти слова, и люди, разделявшие его мнение, решили, что нельзя ждать ничего хорошего от князя. Когда Хаяси перебрался в Нагою, Сибата Кацуиэ зачастил к нему, и вскоре в крепости начали плести заговор против Нобунаги.
— Какой приятный дождик!
— Да, он делает нашу беседу более приятной.
Садо и Кацуиэ сидели лицом к лицу в маленьком чайном домике на краю небольшой рощи за пределами крепости. Сезон дождей закончился, но короткие дожди все еще выпадали. Зеленые сливы срывались с ветвей.
— Утром будет ясное небо, — пробормотал Мимасака, брат Садо, который прятался от непогоды под сливовым деревом.
Он вышел в сад, чтобы зажечь фонарь. Засветив огонь, он внимательно огляделся по сторонам.
— Ничего подозрительного. Вокруг ни души, так что можно спокойно разговаривать, — доложил он, вернувшись в чайный домик.
Кацуиэ кивнул:
— Перейдем к делу. Вчера я тайно посетил крепость Суэмори. Я обсудил наши намерения с матерью князя Нобунаги и князем Нобуюки. Они поручили дело нам.
— А что сказала его мать?
— У нее нет возражений. Нобуюки ей дороже Нобунаги.
— Хорошо. А Нобуюки?
— Сказал, что если Хаяси Садо и Сибата Кацуиэ восстанут против Нобунаги, то он непременно присоединится к ним во благо всего клана.
— Пришлось их уговаривать, вероятно?
— Мать безраздельно на нашей стороне, а Нобуюки — юноша слабовольный. Не надави я на них, так они, пожалуй, остались бы в стороне.
— У нас есть веские причины для свержения Нобунаги, тем более мы заручились согласием матери и брата. Его глупость и судьба клана тревожат не одних нас.
— «За Овари и вечное правление клана Ода!» — таков наш боевой клич. Готовы ли мы в военном отношении?
— Сейчас удача на нашей стороне. Я могу выступить из Нагои по первому сигналу барабанов.
— Прекрасно! Что ж, тогда… — И Кацуиэ подался вперед с заговорщическим видом.
В это мгновение что-то с шумом упало в саду. Это были всего лишь неспелые сливы. Послышался еще какой-то звук, но его поглотили дождь и ветер. Из-под приподнятого на столбах пола чайного домика на четвереньках выполз человек. Мгновение назад сливы упали не сами по себе — их бросил неизвестный в черной одежде, который подглядывал и подслушивал из подполья. Заговорщики в чайном домике насторожились, услышав шум, и он, воспользовавшись их минутным замешательством, растворился во тьме.
Ниндзя были глазами и ушами хозяина замка. Ни один из князей, живших в крепостях и правивших оттуда провинциями, не обходились без тайных соглядатаев. Нобунага нанял лучшего невидимку, но даже самые верные приближенные князя не знали его имени.
В свите у Нобунаги три человека носили за ним обувь — Матаскэ, Гаммаку и Токитиро. Они были простыми слугами, но каждый жил в отдельной комнате и нес дозорную службу в саду.
— Ты что это, Гаммаку?
Токитиро и Гаммаку подружились. Гаммаку забрался под одеяло. Больше всего на свете он любил поспать и предавался этому занятию при первой возможности.
— Живот болит, — пробормотал Гаммаку из-под одеяла.
— Не ври! Вставай! Я по дороге из города купил кое-что вкусное, — сказал Токитиро, подойдя к другу.
— А что? — Гаммаку выглянул из-под одеяла, но, сообразив, что попался на крючок, вновь укрылся с головой. — Дурачина! Не дразни больного! Уходи!
— Вставай! Матаскэ куда-то запропастился, а мне нужно спросить у тебя кое-что.
Гаммаку неохотно выбрался из-под одеяла.
— Стоит человеку уснуть… — Ворча, он поднялся и побрел в сад ополоснуться у ручья.
Токитиро пошел следом.
Их домик стоял в глубине сада, откуда открывался прекрасный вид на крепостной город, и юноши с замиранием сердца могли воображать себя полководцами перед битвой.
— В чем дело? О чем хотел спросить?
— О прошлой ночи.
— Ночь как ночь.
— Можешь прикидываться сколько влезет, но я все знаю. Мне кажется, ты прошлой ночью ходил в Нагою.
— Неужели?
— По-моему, ты подслушал в крепости тайные переговоры между комендантом и Сибатой Кацуиэ.
— Т-с-с, Обезьяна! Попридержи язык!
— Нечего таиться. Не держи секрета от друга. Я давно прознал об этом, но никому не сказал, а только следил за тобой. Ты ведь ниндзя при князе Нобунаге, верно?
— Токитиро, тебя не проведешь! Как ты догадался?
— Мы живем в одном доме, так? И князь Нобунага дорог мне ничуть не меньше, чем тебе. Люди вроде меня за него тревожатся, хотя предпочитают помалкивать о своих переживаниях.
— Ты об этом хотел меня спросить?
— Гаммаку, клянусь, что я ничего никому не скажу!
Гаммаку с важным видом поглядел на Токитиро:
— Ладно уж. Нас непременно подслушают днем. Потерпи немного.
Позже Гаммаку поведал о делах, творящихся в клане Ода. Токитиро, который любил своего господина и понимал искусно разыгрываемую князем роль, в душе поклялся служить ему еще усерднее. Он не сомневался, что молодой князь Нобунага, несмотря на козни противников, победит всех. В клан Ода проникло предательство, и даже верные князю люди заколебались, но Токитиро всецело доверял ему.
«Интересно, как он на этот раз выпутается», — подумал Токитиро. Простой слуга мог только издали наблюдать за тонкими ходами своего господина.
В конце месяца Нобунага, обыкновенно пускавшийся в дорогу с несколькими соратниками, внезапно потребовал коня и умчался из крепости. Расстояние между Киёсу и Мориямой составляло всего три ри, и князь обычно успевал съездить туда и обратно перед завтраком. На этот раз Нобунага внезапно поскакал к востоку от Мориямы.
— Мой господин!
— Куда это он?
Шестеро всадников из свиты князя в недоумении поскакали за ним следом. Пеших воинов и слуг, разумеется, не стали дожидаться, оставив далеко позади. Лишь Гаммаку и Токитиро бросились вдогонку, стараясь не потерять из виду своего господина.
— Нас ждет какая-то беда, помяни мое слово, — вздохнул Токитиро.
Они с Гаммаку переглянулись, понимая, что нужно держать язык за зубами, ибо Нобунага помчался в крепость Нагоя, которая, по словам Гаммаку, была центром заговора, замышлявшего свергнуть молодого князя и привести к власти его младшего брата.