Нобунага, как всегда непредсказуемый, мчался прямо туда, где его поджидали опасность и неизвестность. Он пошел на самый рискованный шаг, и Гаммаку с Токитиро трепетали от страха за своего господина.
Внезапное появление князя потрясло Хаяси Садо и его младшего брата. Один из воинов в смятении ворвался к коменданту, крича:
— Мой господин! Мой господин! Скорее! К нам прибыл князь Нобунага!
— Что? Не может быть!
Не веря собственным ушам, Хаяси не стронулся с места.
— Князь Нобунага здесь в сопровождении шестерых спутников. Они вихрем промчались через главные ворота. Князь громко смеялся, на скаку переговариваясь с приближенными.
— Правда?
— Клянусь!
— Князь Нобунага здесь? Что бы это значило?
Садо потерял самообладание, лицо его побелело.
— Мимасака, как ты думаешь, зачем он явился?
— В любом случае нам лучше выйти к нему.
— Да, конечно! Скорее!
Заговорщики мчались по коридору, слыша уверенную поступь Нобунаги у главного входа. Братья простерлись ниц перед князем.
— Садо и Мимасака! Как поживаете? Я собрался было съездить в Морияму, а потом решил сначала попить чаю в Нагое. Оставьте ваши поклоны и церемонии. Они ни к чему. Подайте чаю, да поживее! — бросил Нобунага через плечо.
Он прошел в главный зал крепости и уселся на возвышении, а затем обратился к приближенным, тяжело дышавшим после бешеной скачки.
— А здесь жарко! Невыносимая духота! — Князь принялся обмахиваться веером.
Принесли чай, потом сладости и в последнюю очередь подушки для сидения. От полнейшего замешательства все делалось наоборот. Братья, пробормотав что-то о преданности князю, поспешно удалились.
— После скачки он, верно, проголодался и потребует полный обед. Распорядитесь, чтобы в кухне все приготовили.
Пока Садо давал указания слугам, к нему подошел Мимасака и, потеребив за рукав, прошептал:
— Кацуиэ зовет тебя.
Хаяси кивнул:
— Скоро приду. Ступай к нему.
Сибата Кацуиэ прибыл в крепость Нагоя тремя часами раньше. Он собирался домой после тайного совещания, но внезапное появление Нобунаги вынудило его отложить отъезд. Попав в западню, он сидел в потайной комнате и трясся от страха. Братья пришли к нему, и все трое облегченно вздохнули.
— Как снег на голову, — пробормотал Садо.
— Это похоже на него, — сказал Мимасака. — Голову сломаешь, соображая, что он придумает. Никогда не знаешь, что он выкинет в следующую минуту. Причуды дурака!
Невольно скосив глаза в сторону главного зала, где находился Нобунага, Сибата Кацуиэ изрек:
— Поэтому ему и удалось перехитрить старого лиса, Сайто Досана.
— Да, — отозвался Садо.
— Послушай, Садо. — На лице у Мимасаки заиграла зловещая усмешка. — Не использовать ли нам эту возможность?
— О чем ты?
— С ним всего шестеро приближенных. По-моему, этот благоприятный случай ниспослали нам боги.
— Расправиться с ним?
— Вот именно. Пока он обедает, соберем надежных воинов. Потом я выйду прислуживать ему и по моему сигналу убьем его.
— А если не получится? — спросил Садо.
— Как это не получится? Расставим людей и в коридоре, и по всему саду. Возможны какие-то потери у нас, но если мы обрушимся на него всей мощью…
— Что скажешь, Садо? — взволнованно произнес Мимасака.
Хаяси Садо сидел потупив взгляд, а Кацуиэ и Мимасака пристально смотрели на него.
— Хорошо. Возможно, это и есть самый подходящий случай.
— Договорились?
Глядя друг другу в глаза, трое заговорщиков поднялись на ноги, но в это мгновение по коридору прокатился гул тяжелых шагов и черная дверь в потайную комнату распахнулась.
— Так вот вы где! Хаяси! Мимасака! Я выпил чаю и поел сладостей. Сейчас возвращаюсь в Киёсу!
У заговорщиков поджилки задрожали от страха. Нобунага заметил Сибату Кацуиэ:
— И Кацуиэ здесь! Ты ли это?
Кацуиэ простерся ниц, а Нобунага с усмешкой взглянул на него с высоты своего роста:
— В крепости я увидел рысака, весьма похожего на твоего. Выходит, конь твой?
— Да… Я ненароком заехал сюда сегодня. Как видите, я в повседневной одежде, поэтому решил, что неучтиво показаться вам на глаза в таком виде, и я, мой господин, решил спрятаться здесь.
— Насмешил ты меня! Посмотри, какие обноски на мне!
— Пожалуйста, простите меня, мой господин.
Нобунага веером пощекотал затылок Кацуиэ.
— Князь и преданные ему люди не должны обращать внимание на внешний вид друг друга и служить глупым формальностям. Учтивость — удел столичных придворных. Мы, члены клана Ода, — сельские самураи!
— Да, мой господин.
— В чем дело, Кацуиэ? Почему ты дрожишь?
— От сознания, что я вас оскорбил, мой господин.
— Ха-ха-ха! Я тебя прощаю. Вставай! Нет, подожди. У меня развязались шнурки. Кацуиэ, раз ты внизу у моих ног, не завяжешь ли?
— Слушаюсь, мой господин.
— Садо!
— Да, мой господин?
— Я не помешал тебе?
— Нет, мой господин.
— А ведь средь бела дня в крепость могу прорваться не только я. Ты и вторжение из вражеской провинции проморгаешь! Бди, ты ведь комендант!
— Я с утра до ночи начеку.
— Вот и прекрасно. Рад, что у меня такие достойные соратники. Дело не только во мне. Одна твоя ошибка — и под угрозой жизнь твоих подчиненных. Кацуиэ, готово?
— Я завязал шнурки, мой господин.
— Большое спасибо.
Нобунага вышел из комнаты, оставив заговорщиков простертыми в поклоне, прошел кружным путем по главному коридору к воротам и уехал. У бледных Кацуиэ, Садо и Мимасаки круги поплыли перед глазами. Опомнившись, они помчались к главным воротам и еще раз пали ниц у самого входа. Нобунаги там не было. Стук лошадиных копыт удалялся. Спутники Нобунаги, обычно ехавшие на некотором удалении от князя, теперь держались вплотную к нему, чтобы не отстать, как утром. Гаммаку и Токитиро, выбиваясь из сил, все-таки старались не отстать.
— Послушай, Гаммаку!
— Да?
— Удачно все обошлось!
— Да.
Они бежали за своим господином, любуясь им издали. Гаммаку и Токитиро сговорились в случае опасности послать с пожарной вышки дымовой сигнал в Киёсу и при необходимости убить часовых.
Крепость Надзука была ключевым пунктом в системе обороны, разработанной Нобунагой, а комендантом в ней состоял один из его родственников — Сакума Дайгаку. Ранней осенью в предрассветной тьме обитателей крепости разбудило неожиданное прибытие какого-то войска. Враги? Воины мгновенно взялись за оружие… Оказалось, что прибыли союзники.
В тумане со сторожевой башни донесся голос:
— В Нагое мятеж! У Сибаты Кацуиэ тысяча воинов, у Хаяси Мимасаки — более семисот!
Гарнизон крепости Надзука был небольшим. Гонцы исчезли в тумане, чтобы оповестить Киёсу. Нобунага еще спал. Услышав донесение, он вмиг облачился в доспехи, схватил копье и выбежал во двор. Оруженосцы не поспевали за ним. У ворот Карабаси его уже поджидал какой-то воин, который держал под уздцы княжеского коня.
— Ваш конь, мой господин, — сказал он, передавая Нобунаге поводья.
Нобунага удивленно взглянул на воина, словно изумляясь, что кто-то сумел его опередить.
— Ты кто? — спросил Нобунага.
Воин снял шлем и хотел было опуститься на колени. Нобунага был уже в седле.
— Обойдемся без церемоний. Кто ты?
— Токитиро, слуга из вашей свиты.
— Обезьяна?
Нобунага поразился. Почему простой слуга, который обязан носить за князем обувь и работать в саду, первым оказался готовым к предстоящему сражению? Его снаряжение было незатейливым, но все ладно прилажено на положенных местах. Нобунагу позабавил и подбодрил вид юноши.
— Ты готов сражаться?
— Позвольте мне следовать за вами, мой господин.
— Хорошо!
Нобунага и Токитиро удалились от крепости примерно на триста дзё, и в редеющем утреннем тумане до них донесся стук подков. Двадцать… тридцать… пятьдесят всадников, а за ними чернели фигуры около пятисот пеших воинов. Люди в Надзуке сражались отчаянно. Нобунага в одиночку врезался в пеший строй на своем скакуне.