– Хорошо, что твою красоту ничем не испортишь, – заметила она. – Вырядилась, как официантка.
– Тебе же лучше. Все будут смотреть только на тебя, – пожала я плечами.
Дом народного творчества, где должна была проходить презентация, находился в самом центре, недалеко от Соборной площади.
– Надо было на такси ехать, – с опозданием высказала дельную мысль Женька.
Крохотная стоянка возле Дома творчества была забита машинами, точно так же, как и ближайшие переулки. Пытаясь найти место для стоянки, мы вскоре оказались возле той самой церкви, неподалеку от кафе Михалыча.
– Это просто безобразие, – возмутилась подруга, я в ответ пожала плечами.
– Давай быстрее, опаздываем.
Схватив букет, Женька потрусила к Дому творчества, до которого было три квартала, а я поспешила за ней. Опоздав совсем чуть-чуть, мы пришли далеко не последними, подзадержавшиеся граждане извинялись и тут же начинали жаловаться, что в центре города припарковаться совершенно невозможно. Эти разговоры так всех увлекли, что про виновницу торжества едва не забыли. Слава богу, она сама о себе напомнила.
Надо сказать, вечер удался. Женька произвела впечатление. Не знаю, слышал ли кто хоть слово из того, что она говорила, но смотрели на нее, затаив дыхание. Подружка любит повторять: «совершенно неважно, что говорит женщина, главное, как она выглядит», так что сама она была довольна, сполна насладившись вниманием. Юлька тоже не подвела. Прочитала с большим чувством несколько стихотворений из нового сборника, затем приглашенный артист драмтеатра прочел ее рассказ о неразделенной любви, я некстати вспомнила о Ромке и едва не заревела, хотя у меня с любовью было все в порядке. Потом несколько собратьев по перу взяли слово, но с речами не затягивали. Вскоре все оказались в соседнем зале, где был накрыт шведский стол, и веселье пошло по нарастающей.
Расходиться начали ближе к двенадцати. Мы ушли одними из первых. Женька опять потащила меня на набережную любоваться звездами. Звезд мы не увидели из-за обилия фонарей, зато от мужиков, желающих познакомиться с нами, не было отбоя. Один тип бежал за Женькой метров сто, вопя во все горло:
– Девушка, не хотите выйти за меня замуж?
«И в самом деле, – подумала я. – Почему бы и нет?» По моему мнению, Женьке давно следовало подумать об этом. Решив, что после полученного эстетического шока гражданам надо немного передохнуть, подруга направилась к машине.
– Давай по домам, завтра на работу. Хоть в такую жару работать грех, но мой редактор думает иначе.
Мы предпочли идти по центральной улице, а потом юркнули в подворотню, не доходя до кафе Михалыча метров двадцать.
– Надо было свернуть возле церкви, – проворчала я. Здесь царила тьма, а на высоченных каблуках по брусчатке идти неудобно.
– Хочешь, вернемся? – миролюбиво предложила Женька, но я только рукой махнула.
Дальше начинался асфальт, и мы зашагали веселее. Пока Женька, идущая впереди, вдруг не споткнулась и молвила негромко:
– Черт.
– Ты чего? – пискнула я, по инерции налетев на нее.
– Нашел место, придурок, – гневно сказала подруга, а я, наконец, поняла, что ее так возмутило, то есть на кого она налетела. Посреди дороги ничком лежал человек.
– Пьяный, наверное, – обходя его и потянув подругу за рукав, предположила я.
– На бомжа не похож, – рассуждала вслух Женька.
– Почему не похож?
– Бомжи воняют.
– Значит, не бомж, а просто пьяный, – пожала я плечами.
– Надо его в сторону оттащить.
– С какой стати?
– Какой-нибудь лихач на него в темноте наедет.
– Не хочу никуда его тащить, – возмутилась я.
– А я хочу? Но если мы его здесь оставим…
– Ничего с ним не сделается, – упрямилась я.
Женька ткнула мужика ногой и громко позвала:
– Эй! Отполз бы ты в сторону, парень.
Тот не издал ни звука, лежал себе спокойненько, и нет бы нам так же спокойненько продолжить свой путь, но Женька вместо этого сказала:
– Посвети своим мобильным.
Тяжко вздохнув, я достала мобильный и наклонилась к мужчине. Спиртным от него не пахло, и это насторожило. Лежал он лицом вниз, подтянув под себя ноги и сцепив руки на животе.
– Эй, – вновь позвала Женька, ухватила его за плечи и рывком перевернула, после чего мы издали дружный вопль. На светлой рубашке парня расползлось темное пятно, а руки… руки были в крови. На грязном асфальте чернела зловещего вида лужа. – Не было у бабы печали, купила баба порося, – пробормотала Женька и мутно посмотрела на меня.
– Что? – пискнула я.
– Звони в милицию, вот что.
К тому моменту и я поняла, что без милиции не обойтись, но сначала вызвала «Скорую», отойдя на пару шагов и стараясь не смотреть на мужчину у своих ног. Женька нервно пританцовывала рядом.
– Думаешь, он жив? – спросила тихо.
– Надеюсь.
– Посвети-ка еще разок.
– С ума сошла?
– Посвети, я на его лицо взгляну.
– Зачем?
Смотреть на парня было страшно, и вообще хотелось оказаться подальше от этого места. Я поглядывала на темную подворотню и громко клацала зубами.
– Посвети, говорю.
Спорить с Женькой было бесполезно, я молча сунула ей в руку мобильный, очень надеясь, что «Скорая» и милиция вот-вот появятся. Вспыхнул свет, Женька опустилась на корточки и вдруг присвистнула:
– А парень-то знакомый.
– Да ты что? – еще больше перепугалась я. – Ты его знаешь?
– Не знаю. Но видела. И ты, кстати, тоже. Этот тип сегодня у Михалыча сидел.
Преодолевая страх, я все-таки взглянула на лежавшего. Так и есть. Лицо отрешенное и почему-то страшное, рот приоткрыт, и между зубов виднеется кончик языка, но это, безусловно, тот самый парень.
– Господи, – начала я, и тут в подворотне сверкнули фары и появилась машина. Я замахала руками, машина остановилась, и я с облегчением поняла, что это милиция.
– Чего тут у вас? – недовольно осведомился мужской голос.
– Нашли, вот, – промямлила я.
Мужчин было трое, в свете фар двое из них склонились к парню, а третий подошел к нам и сказал с возмущением:
– Опять вы?
– Это не мы, мы просто нашли… – заволновалась я.
– Привет, Юрик, – подала голос Женька, а я сообразила, что приехавший – ее знакомый. Впрочем, знакомых у Женьки половина города, а уж в правоохранительных органах она знает едва ли не всех, что, в общем-то, понятно, учитывая ее профессию, а еще тот факт, что мы не раз оказывались замешанными в истории с трупами.
«Даст бог, парень выкарабкается», – в страхе подумала я, а вслух сказала:
– Мы «Скорую» вызвали.
– Зря, – ответил Юрка, лишив меня надежды. – «Скорая» ему без надобности.
– Похоже, ножом его… – заговорил второй мужчина. – Кровищи-то сколько.
– Проверь карманы, может, документы есть.
– Вроде пусто. Чего вас в подворотню понесло? – повернулся ко мне Юра.
– У нас машина вон там, возле церкви. Мы с презентации шли.
– Ага. Сейчас все расскажете. А вот и «Скорая»… Вы сами как? Может, валерьянки? Или укольчик для успокоения?
– Мне бы лучше домой, – вздохнула я.
– А вот домой скоро не обещаю, – посочувствовал Юра.
В своей квартире я в самом деле очутилась не скоро. Женька решила ночевать у меня, и остаток ночи мы обсуждали происшествие.
– Не зря он у Михалыча терся, – хмуро заявила Женька.
– Михалыч-то здесь при чем?
– Михалыч ни при чем, но убили парня недалеко от его кафе, и что-то убиенному там понадобилось, раз он туда каждый день ходил как на работу. Там по соседству вроде банк какой-то?
– Ну и что?
– Да так, размышляю.
– Я обещала Ромочке, что ни в какие расследования больше ввязываться не буду, – на всякий случай предупредила я.