Ванька . И с того времени будто вы не однажды и не лыгали?
Клеон . Как-то без того. Иногда позабудешься и что-нибудь и солжешь. Однако я всякий раз на себя уже досадовал и, сделавши такой проступок, тем тверже предпринимал вперед того не делать, а чтоб мне лучше в том успеть, то для того-то я тогда и сказал всем, что я перестал и не хочу более лгать. А ныне думаю таким же образом от некоторых и других вещиц отстать, за которые иногда меня побранивают.
Ванька . Не знаю, сударь, как это вы делаете, а в мою не лезет это голову. Мне кажется, это невесть как мудрено.
Клеон . Фу, какой! Неужели голова твоя не такая же, как у меня. Ведь ты такой же человек, как я, и когда мне было можно, то можно и тебе. Отведай-ка только!
Ванька (качает головой). Бог знает, сударь! Ваше дело боярское, а нашему брату холопу как, кажется, не солгать – нельзя! Воля ваша!
Клеон . Дурак! Да вам это нужнее еще нашего: верность и справедливость в вашем брате холопе всего дороже. Разве ты не слыхивал, как все верных-то слуг хвалят и цены им не ставят.
Ванька . То так, сударь, но кто ее утерпит! Мне кажется, мне и двух часов не утерпеть.
Клеон . Отведай-ка только, говорю! Увидишь другое и после сам скажешь спасибо. Будь мне об этом товарищ, а я куда б тебя за то любить стал. Первым бы ты у меня слугою был, когда бы я вырос, и если б был ты всегда справедлив, то стал б тебя неведомо как любить.
Ванька . Это бы хорошо, сударь, посмотрю… (качает головой) только бог знает, не уповаю, однако, дописывайте-ка скорее картинку, пора прибирать.
Клеон (встает). Ну прибирай, прибирай теперь себе как хочешь: она уже готова, слава Богу.
Ванька (прибирая). Ну что ж показать-та, сударь?
Клеон . Хорошо, Ванюшка, я показал бы теперь тебе, но ну ежели ты скажешь Оронту?
Ванька . Уже не скажу, сударь.
Клеон . Да устоишь ли полно в своем слове? Не солжешь ли? Ну! Отведай-ка теперь то, что я говорил.
Ванька . Изволь, сударь! Вот вам моя рука!
Клеон . Хорошо (распиливает обе бумажки и показывает картинку). Нут вот смотри себе.
Ванька (дивится). Ох сударь! Как же она хороша! И можно ль б думать! Да как же вы это делали?
Клеон . Безделица самая (показывает ему отнятую бумажку). Я натер эту бумажку наперед пальцем сухою киноварью, потом опрокинул ее на эту беленькую, сошпилил их вместе и по изнанке этой ну чертить и рисовать кончиком этой вилочки: там, где я ни водил, то все и вылегло на исподней.
Ванька . Изволь смотреть боярина! Куда ты затейлив, сударь, а мне этого и в голову не вхаживало.
Клеон . Ну молчи ж. Ванька, и никак не сказывай, как бы у тебя Оронт или иной кто ни стал спрашивать. Но вот едут, едут гости! Прибирай, прибирай скорее! (Смотрит в окно.) Ба! да это наши! Это батюшка вот с сестрицею, но, нет-нет, вот и другая карета. Кто ж бы это был с Оронтом? А! Это господин Честохвалов. Вот их и гусары, и его собаки.Явление третье
Те же и г. Благонрав и Феона, а потом Честохвал и Оронт
Благонрав (целуя Клеона, подошедшего к нему и целующего у него руку). Здорово, Клеонушка. Все ль хорошо, не скучалось ли тебе без нас?
Клеон . И! Нет, батюшка. Я все рисовал и не видал, как прошло время.
Благонрав . Тем лучше! (Проходит мимо и уходит.)
Клеон (показывая издали Феоне картинку). Посмотрите-ка, сударыня, какая!
Феона . Ужо! ужо! братец. (Уходит.)
Честохвалов (входя к Оронту). Клянусь честию, что это так! (Проходит мимо Клеона, кивнув ему с презрением головою в соответствие на поклон его, а Оронт остается и целуется с Клеоном.)Явление четвертое
Клеон и Оронт
Клеон (целует Оронта). Здорово, голубчик братец? Уже насилу я вас дождался, да где вы этого молодца-то взяли?
Оронт . Ох, братец! Мы нашли его там, где были, но когда б ведал я, что он там будет, и не подумал бы ездить, а лучше остался б с тобою.
Клеон . Что ж такого?
Оронт . Что братец! Никогда я в такой досаде на этого залыгалу, на этого пустоголового шпыня и скалозуба не бывал, как ныне. Поверишь ли, уж горел-горел от стыда да и стал, и мне надоел он, как горькая редька.