— Позже поговорим, — коротко бросил Бутчер. — Сейчас мисс Стьюарт нуждается в вашей профессиональной помощи, доктор Джуниус!
— Потрясающе! — воскликнул доктор. — Бедная девочка: в одночасье лишиться всего! Естественно! Сюда, пожалуйста!
Военно-транспортный самолет снова поднялся в воздух, когда они миновали ангар, в котором Эллери заметил маленький, тупоносый, очень мощный на вид самолет, и вышли на скрытую под густыми кронами деревьев тропинку, которая вела к мрачному темному зданию у ее дальнего конца. Транспортный самолет сделал над ними круг, подняв громогласное эхо среди окружающих поляну каменных стен, и взял курс на северо-запад.
— Осторожно. Тропинка здесь очень неровная. — Доктор Джуниус освещал путь электрическим фонарем. — Смотрите под ноги.
Молча следуя за ним, Эллери заметил широкий дверной проем. Открыто. Позади входа лежала темная мрачная пещера. Луч фонаря то и дело прокалывал мрак, выхватывая из темноты один предмет за другим. Внезапно вспыхнул свет, и фонарик погас.
Они стояли в огромном, пахнущем сыростью вестибюле с массивными дубовыми балками, с громоздкой темной дубовой мебелью, с каменным, устланным плетеными циновками полом и чудовищной величины темным отверстием камина.
— На диван, — указал доктор Джуниус, торопливо вернувшись, чтобы закрыть дверь. Кроме одного проницательного взгляда, брошенного доктором в сторону Эллери, он больше не обращал на него никакого внимания.
Кожа на лице тощего доктора, пожелтевшая и бледная, была так туго натянута на черепе, что даже не имела морщин. Умные глаза смотрели хмуро и недружелюбно. Сутулая фигура его была еще более худой, чем показалось Эллери с первого взгляда. На нем были бесформенные замызганные рабочие штаны, заправленные в высокие шнурованные башмаки лесоруба, и поношенный пиджак цвета зеленоватой плесени, изрядно залоснившийся от длительной носки. Все в этом человеке казалось древним — как в высушенном музейном экспонате, сохранившемся благодаря процессу обезвоживания. И еще была в нем какая-то странная настороженность, постоянная тревога, словно он ежеминутно ожидал откуда-то неожиданного толчка или удара.
Тай и Бутч осторожно уложили Бонни на диван.
— Мы не ждали гостей, — заныл доктор Джуниус. — Мистер Ройл, не будете ли вы добры разжечь камин?
Он суетливо скрылся в маленькой боковой прихожей, в то время как Тай чиркнул спичкой, поднес ее к смятой газете и сунул загоревшуюся бумагу под дрова, уложенные в камине. Бутч растирал окоченевшие ладони, озабоченно глядя на белое лицо Бонни. Она застонала, когда огонь в камине с гулом и треском разгорелся.
Доктор Джуниус поспешно вернулся с целой охапкой одеял и маленьким черно-зеленым чемоданчиком с оторванной ручкой, болтавшейся на одной заклепке.
— А теперь, джентльмены, будьте добры оставить меня с больной. Может быть, кто-нибудь из вас окажет мне любезность и позаботится о кофе? Кухня в конце той прихожей. Бренди тоже там, в буфетной.
— А где, — спросил Эллери, — мистер Толленд Стьюарт? Доктор Джуниус, стоявший на костлявых коленях перед диваном, укутывая одеялом беспокойно мечущуюся фигуру Бонни, поднял на него глаза с испуганной заискивающей улыбкой:
— Вы тот джентльмен, который звонил мне несколько часов тому назад из аэропорта Гриффит-Парк, верно? То-то я смотрю, что голос знакомый. Не задерживайте меня, мистер Квин. Мы сможем поговорить о чудачествах мистера Стьюарта и потом.
Все трое устало пересекли прихожую и, пройдя сквозь вращающуюся дверь, очутились в колоссальных размеров кухне, скупо освещенной единственной тусклой электрической лампочкой. Большой медный кофейник булькал на старомодной газовой плите.
Тай сел на стул у разделочного стола и обессиленно опустил голову на руки. Бутч бесцельно бродил по кухне, пока не обнаружил дверь в буфетную, откуда он и вышел вскоре с запыленной бутылкой коньяка.
— Выпей это, Тай.
— Пожалуйста, оставь меня в покое!
— Выпей, тебе говорят!
Тай устало повиновался. Чудо-мальчик захватил бутылку и стакан и вышел из кухни. Он вернулся с пустыми руками, и некоторое время все трое сидели в молчании.
Эллери выключил газ под кофейником. Весь дом казался неестественно тихим и безмолвным.
Вошел доктор Джуниус.
— Как она? — хрипло спросил Бутчер.
— Ничего опасного. Она перенесла большое потрясение, но уже приходит в себя.
Он схватил кофейник и торопливо выбежал из кухни. Эллери от нечего делать отправился в буфетную, движимый естественным любопытством. Первое, что он заметил, был ящик с коньяком, стоявший на полу. Он вспомнил румяный кончик носа доктора Джуниуса и молча пожал плечами.