В воспроизводимой записи что-то затрещало. И Кенворд нагнулся, чтобы лучше услышать. Но это оказалось лишним. Он услышал собственный вопль. А когда он стих, услышал писк. И он мог поклясться, что писк был тем же самым, что он услышал секундами раньше, в столе.
«- Какого черта, это было?
- Твои боли в плече – это неспроста.
- Конечно, неспроста! Тот хрен, мне его вывихнул.
- И не только это. Я знал, с кем имею дело, и подстраховался. При помощи вот этого, ты того хрена найдешь. И тогда мы снова с тобой поговорим, по поводу моего брата, и твоего долга перед ним».
И снова прозвучал стон, и тот же самый писк.
Этот разговор был из сумеречной зоны мозга Сайреса. И он его не помнил. Вместо него в его памяти были целый блок других воспоминаний, которые он уже никак с разворачивавшейся реальностью сопоставить не мог.
Взгляд Сайреса некоторое время блуждал по поверхности стола Гарри. А прямо под ней, где-то в глубине, лежало нечто. И на его экране зеленой точкой мигал маяк. Подобно тому, как всплывают картины из забытого сна, медленно из памяти всплывала и эта.
Тремя пинками Кенворд выбил несчастный ящик. Тот вылетел, разбрасывая все содержимое по полу. Одновременно, эхо погрома по всему залу разнося. Но это Сайреса уже не заботило вовсе. Главное, что в числе всего прочего барахла, оказался и планшет, маленький экран, с зеленой мигающей точкой.
И старина Кени активировал карту города. И увидел, что объект пребывал совсем в другой стороне. Пока все копы города окружили Мэйн-Тауэр, этот объект делал свой бизнес в более тихом районе города.
Туда отправился и Кенворд.
Три
Всего через двадцать минут он был на месте. Все пробки были сейчас в центре. Там творилась история. Но новый, какой-то странный образ мышления, подцепленный у настоящего, теперешнего капитана Мирояна, подсказывал, что, возможно, истинная история не всегда яркая и видимая. А та, что происходит в тени и на задворках, вполне может иметь большую силу и больший вес.
Он сверился с картой, отметил положение своего объекта, и последовал в здание. И не ошибся. Но только в направлении правильности мышления не ошибся. Во всем остальном ему еще многому требовалось учиться.
В фойе здания на него налетел молодой парень с немытой, уже давно мечтавшей о парикмахере, головой. Длинная рубашка болталась на его костлявом теле, но на спине, в месте, касания с креслом для погружения в виртуал, она, казалось, к коже была приклеена прочно. Жилистые, худощавые ноги торчали из широких шорт, спускавшихся до колен. В руках он держал полутораметровую трубу, с расширениями по краям, и площадками для ног – активная Точка для погружения, оснащенная воздушной подушкой. Довольно недешевая вещь, чтоб с ней разгуливать, вот так, запросто, да еще в подобном районе города. И парень ее с блаженным видом к груди и прижимал, держал своими, как и ноги, жилистыми руками. Он вообще выглядел так, будто несколько месяцев назад нырнул в свой затяжной прыжок на этой волнующей воображение доске, и вот только теперь вынырнул. Потеряв несколько десятков килограммов в массе тела при этом.
- Хай!- закричал он, ударившись о Сайреса, и несколько раз прокрутившись, чтоб равновесие себе вернуть, себе и доске своей драгоценной,- хай! Я лучший серфер виртуала, чел! Ты бы меня видел! Что вытворял я на моей крошке!
И он вывалился прочь из дверей. Но тут же за турникетом активировался робот-консьерж, он раскинул свои обшитые мягким пластиком руки, и механическим, но все же приятным щелкающим голосом проговорил:
- Простите этих виртуальных недоумков, офицер! Чем я могу служить …?
Сайрес оборвал его приветствия, резко вскинув руку. Ему лишний шум не был нужен. И робот его понял. Он демонстративно поднес свою правую руку к линии, что представляла его рот, и провел двумя пальцами вдоль нее. Он застегнул рот на воображаемую молнию!
Черт, набрался уже приколов. Подумал про себя Кенворд. Но роботу кивнул, и указал ему рукой, чтоб отошел на свое место и не мешал. Сам же направился через фойе к лестнице, стараясь миновать огромную телевизионную панель, что располагалась прямо посреди зала, и имела в себе функцию двухстороннего изображения.
Кенворд задержался, машинально глянув на экран, и там появилась Наталия Ортего. Немного взъерошенная, да и было видно, что макияж она также получала впопыхах.
- Граждане Монополиса. Я несколько минут думала над тем, как вас приветствовать. Произносить ли привычное Добрый вечер или …, простите, даже уже не знаю.