— Что–то я про такого не слышал раньше.
— Он не любит светиться. Раньше работал в ГРУ, уволился в звании майора. Сначала натаскивал боевиков, затем поднялся, стал правой рукой губернатора. Как что не по его — пускает в ход силу, причем сразу с нескольких направлений, чтоб наверняка. У него не бывает осечек.
— Ну прямо Бог.
— Не Бог, Лешенька, но связываться с таким не рискну даже я.
— Неужели слабо?
— Обидеть меня хочешь, да? Другому бы не простил, но ты мой друг. Сам подумай, я могу поставить под ружье максимум человек шестьдесят, а у него их сотни. Целая армия. И не какие–то там шавки, а крепкие ребята, умеющие обращаться с оружием. Кроме того — у него остались связи в конторе. Лазаров даже опасней, чем сам губернатор. Что хочешь проси — документы, деньги, но связываться с Лазаровым я не хочу.
— А если я сделаю еще одну программу о твоем казино?
— Лешенька, дорогой…
— Подумай. Пятиминутный сюжет в прайм–тайм. Только позитив. Оближем снизу доверху. Стоянку твою похвалим, вежливых сотрудников, замечательный ресторан. Народ повалит сотнями, нет, тысячами. Получишь такой доход, какой тебе и не снился.
— Ах, Леша, знаешь, что обещать, старый лис! И все же нет. Жизнь дороже. Все, что я могу предложить — это сделать твоему парню документы, укрыть его в надежном месте и под охраной до него довезти. О большем не проси.
— Ну а если на Володьку нападут, разве твоя охрана не вмешается?
— Вмешается. Но это будет косяк со стороны Лазарова. Я скажу, что на моих людей напали средь бела дня. Будет разбор. Лазаров не такой дурак, чтобы объявлять войну всему сходняку. Он хоть и отморозок, но какие–то понятия у него есть.
— Хорошо, тогда давай на том и порешим. А у тебя есть надежное местечко?
— А как же! Так спрячем твоего горца, что ни одна спецслужба не найдет. Гарантия, дорогой. А насчет сюжета это ты серьезно, да?
Алексей не успел ответить — на его мобильном телефоне раздался звонок.
— Слушаю! — ответил Дмитриев.
— Это Соловьев. Лешка, беда. Они знают, что Володька у тебя на даче.
— Как? — вскричал Дмитриев. — Откуда?
— Предателем оказалась Ленка. Я подслушал, как она сливала информацию. Нужно что–то срочно делать. Парень в опасности.
— Твою мать!… Спасибо, Михалыч, все понял. Я немедленно выезжаю.
— Может, туда ментов вызвать?
— Нет. Я буду там минут через сорок. Мне помогут надежные ребята.
— Прошу тебя, Лешка, спаси его!
— Попробую.
Дмитриев положил трубку и, резко повернувшись к Гураму, произнес: «Планы изменились. Нужно ехать немедленно. Они узнали, где находится Володька»…
Володька лежал на кровати и молча смотрел в потолок, не зная, что ждет его дальше. Это был не тот жуткий страх, что сковал его однажды в квартире — тогда он думал, что может спастись и, как сумасшедший, метался в поисках выхода. А вот сейчас такой надежды не было. Если даже Дмитриев его не сдаст, то до него все равно доберутся. Не сегодня, так завтра. Уж слишком легко они доставали все адреса и телефоны, слишком легко подключили к розыскам спецслужбы. У них вообще все получалось слишком легко …
Юноша был уверен, что его достанут, а даже если и нет, то ему в любом случае не хотелось скрываться всю оставшуюся жизнь и вздрагивать от каждого шороха. Зачем такая жизнь? Кому она нужна? Не лучше ли решить все разом, чтобы не мучиться?..
Встав с кровати, Володька направился в кладовку. Он без труда нашел ружье, замотанное в плед, и коробку с патронами. Юноша взял в руки оружие, зарядил его и поставил на пол, дулом вверх. А затем поднес к нему подбородок и закрыл глаза. Что он успел увидеть за годы, отпущенные ему? Наслаждался ли он жизнью или плыл по течению, как бревно? А черт его знает, да и какая разница? Он ничего не достиг — наоборот, все потерял: друзей, в том числе и лучшего из них — Стаса Анищенко, с которым они так мечтали взгреть англичан, перспективную работу, уверенность в будущем… И вот сейчас он стоит, закрыв глаза, не решаясь нажать на этот проклятый курок!
А зачем ему жизнь? Что он боится потерять, оттягивая момент? Разве у него осталось хоть что–то? Нет! Он отринул от себя все вокруг, пытаясь идти напролом ради мистической и изначально недостижимой цели, теша себя иллюзиями, что мир упадет к его ногам. Как глупо. Так зачем жить? Что дадут эти лишние дни или даже часы, если каждая минута отдается в сердце тупой ноющей болью… Надо просто сделать последний шаг. Нажать на курок и уйти отсюда. Из этого поганого мира, который так и не понял его намерений. Который так и не позволил ему осуществить мечту и разбил все надежды. Интересно, есть ли на свете Бог? И если да, то как он мог допустить все это?