Брань смолкла, и Гарри, неуверенно проследив взглядом, на что так внимательно уставилась его девушка, замер, когда заметил меня. Зеленые яркие глаза сузились, словно их обладатель не мог поверить в истинность происходящего. Как завороженный, Поттер прошел мимо девушки и направился в мою сторону, не отрывая внимательного, настороженного взгляда, словно, если он на секунду потеряет меня из виду, то я куда-нибудь исчезну. Остановившись так близко, что я почти мог ощутить тепло его тела, мальчик без всяких слов продолжал буравить меня таким несчастным взглядом, словно кто-то запретил ему улыбаться. Вот странно, но он никогда не смотрел на меня так долго и внимательно. Наверное, чтобы Гарри, наконец, взглянул на меня, стоило и умереть.
Это лицо я не забуду никогда: ошеломленное, растерянное и такое счастливое, что, казалось, ещё пара секунд и Поттер попросту заплачет. Так оно, в конечном счете, и оказалось. Шумно втянув воздух через рот, он стыдливо отвернулся, чтобы хоть как-то скрыть проявление эмоций, которых стеснялся. Но не буду врать, мне было приятно это видеть, более того, какая-то моя часть, явно не самая хорошая, получала откровенное удовольствие от ощущения нужды со стороны другого человека. Это чувство было похоже на приятное поглаживание в районе груди, словно ласкали самое сердце.
Несмотря на все мои попытки сохранять привычное спокойствие и холодность, смешанную с презрением, глядя на мальчика, я довольно улыбался. Мне было приятно видеть его растроганным.
- Добрый день, мистер Поттер, - только и сказал я, дружелюбно протягивая ему руку. Война закончилась, Темный Лорд стерт, на кой-черт нам оставаться врагами и теперь?
Но вместо ответа или хотя бы немого рукопожатия, Поттер в свойственной ему одному легкой и ненавязчивой манере, как всегда, поступил по-своему, упав в обморок. Кое-как подхватив его, чтобы он не ударился головой о каменный пол, я взял неподвижное тело на руки. Гарри был на удивление легким и я почти не прилагал никаких усилий, чтобы удержать его.
Мисс Уизли и некоторые другие студенты, находившиеся в классе заклинаний, стоило великому Поттеру отключиться, тут же окружили нас плотным кольцом, наперебой спрашивая, что же произошло. Толпа тупых, недоразвитых зверей и то повела бы себя в этой ситуации умнее.
- Закрыли рты, - довольно громко, чтобы каждый из присутствующих услышал, рявкнул я. Как и предполагалось, студенты сразу же замолчали и расступились, - Мисс Уизли, идемте за мной.
Выйдя из класса, я быстрым шагом, чуть ли не бегом, отправился в больничное крыло. Я старался не смотреть на худое и изможденное лицо парня, потому что от его вида внутри что-то неприятно съеживалось, словно мне не все равно.
- Есть идеи, что с ним?
- Ну, - девушка едва поспевала за мной, но скорость сбавлять я не был намерен, - он мало отдыхает, мало ест... может, поэтому...
- Хороши друзья, - ядовито процедил я, оглядывая совсем бледное и усталое лицо Поттера. Не знаю почему, но его вид так растрогал меня, что против воли возникло желание забрать его, унести подальше от школы, от этих «друзей», от проблем. Чем же он был так занят, что совсем обессилел?
- Я предлагала ему уехать, он ничего не хочет слушать! - открывая передо мной дверь в лазарет, пылко проговорила девушка, - Гарри сказал, что никуда не уедет, пока Хогвартс не станет таким, как прежде.
- Долго ждать придется, - заходя в лазарет, я боялся, что и здесь творится такая же разруха, как и в остальных частях школы, К счастью, все было не так уж плохо, если забыть о нескольких перевернутых койках и отсутствии привычной для этого места стерильности. Окрикнув несколько раз мадам Помфри, я уложил Гарри на одну из запыленных коек. Через несколько долгих секунд Поппи все же соизволила отозваться, выбегая из процедурного кабинета.
Pov Гарри
Открывать глаза было мучительно больно. Сотни невидимых игл словно бы раз за разом пронзали виски, стоило лишь на миллиметр приоткрыть веки. Я не понимал, где нахожусь, но точно осознавал, что рядом кто-то должен быть, и этот кто-то точно мне поможет.
- Есть кто-нибудь? - позвал я, но получилось так жалко и тихо, что пришлось прочистить горло и снова подать голос, чтобы он звучал громче писка комара. Стул рядом с кроватью скрипнул и кто-то, мягко и тихо приблизившись ко мне, прижал холодную, приятную ладонь ко лбу. Немного придя в себя, я невольно вспомнил о том, что произошло. Попытавшись еще раз открыть глаза, чтобы уж точно быть в этом уверенным, в очередной раз испытал разрывающую боль, от которой невольно зашипел.
- Как ты себя чувствуешь, дорогой? - обволакивающий голос мадам Помфри как всегда успокаивал... и разочаровывал. Одному богу известно, как сильно я хотел в этот момент услышать Северуса, его глубокий, бархатный голос, доносящийся словно из недр старой дубовой бочки. Сейчас я спрашивал себя лишь о том, как такое могло произойти, что он выжил. Я видел его мертвые черные глаза. Я видел его тело, залитое кровью. Я знал, что он не вернётся и никогда уже не скажет, как сильно ненавидит меня. И вот он стоял прямо передо мной и смотрел на меня своим привычным непроницаемым взглядом, словно я недостоин ни его доброты, ни даже злобы.