Чисто полицейская позиция.
Проблема была в том, что Янси был солдатом. Вероятно, очень хорошим солдатом. Я почувствовал знакомую тяжесть в груди, хотя тяжесть, казалось, спала с моих мыслей. Похоже, я не сомневался ни секунды, только когда сталкивался с возможностью убить или быть убитым.
Янси отступил назад, плавно и быстро, широко расставив ноги и согнув колени, и поднял M16 в боевое положение. Я услышал, как он снял предохранитель, просунув палец под предохранительную планку.
Но как только я увидел, что его руки начали двигаться, я тоже двинулся. Пока он опускал правую руку на спусковой крючок, а левую поднимал к прикладу, я уже сокращал дистанцию между нами. Я развернулся боком и схватил ствол правой рукой, когда он поднимался, резко развернув его в сторону от обитателей комнаты, в сторону его руки, державшей спусковой крючок.
В то же время я резко поднял правую ногу и с силой надавил на его переднее колено, резко дернув за ствол, чтобы вывести его из равновесия.
Он застонал, когда его травмированная нога подкосилась, наклонил корпус вперёд и аккуратно подставил заднюю часть шеи для удара локтем, от которого он ударился об пол с такой силой, что отскочил. Он был крупным парнем, мускулистым. Я ни за что не хотел рисковать и сломать ему костяшку пальца, если это было необязательно.
Когда он упал, я выхватил у него из рук М16, нажал на кнопку выброса магазина и перевел затвор, чтобы выбросить патрон из патронника.
Когда я поднял глаза, тяжело дыша, то увидел, что Гарднер наблюдает за мной поверх прицела своего оружия.
Я заметил, что Тони смотрел на меня так, будто только что съел что-то неожиданно кислое. Он первым заговорил, лишь тихонько ругаясь себе под нос.
Давным-давно, ещё в армии, когда Шон впервые учил меня рукопашному бою, он направил мне в живот пистолет Armalite и хладнокровно приказал попытаться отобрать его у него. Инстинкт подсказывает, что нужно отвести ствол вправо, чтобы он не прошёл поперёк тела, но это отталкивает ствол от руки противника, держащей спусковой крючок. Рефлекторная армейская подготовка делает его просто…
Ускорившись по этой дуге, я нанесу удар прикладом по голове, когда он разворачивается, а Шон был, конечно, очень хорошо подготовлен. Потом он сказал мне встать и попробовать ещё раз. Этот урок мне не пришлось усваивать дважды.
Теперь, проходя мимо Гарднера, я сказал: «Он весь ваш», и вставил М16
и журнал на рабочем столе, что дало мне прекрасную возможность полюбопытствовать, что они изучали, когда я вошел.
Эти документы действительно представляли собой чертежи архитектурного комплекса, к которому на разных этапах добавлялись различные здания. Большая часть основного жилого блока и личные покои Бэйна были относительно новыми. И это, вероятно, означало, что у Эппса не возникло бы проблем с доступом к тем же чертежам. Но это было не всё.
Я отвернулся от стола и посмотрел на Бейна. «Ты ведь уже знал, что Эппс придёт, да?»
Бэйн взглянула на мужчину, лежавшего на полу. Гарднер, убрав пистолет в кобуру и вытащив наручники, с силой заломила Янси за спину, попутно перечисляя его права.
«Сегодня днём Тайрон сообщил, что здесь явно ведётся какая-то операция по наблюдению», — сказал Бэйн, прищурившись. «Я посчитал разумным принять некоторые элементарные меры предосторожности».
Опечаленный и испытывающий отвращение, я покачал головой. «Эппс, несомненно, воспримет все ваши действия по подготовке защиты как признак того, что вы накаляете обстановку», — сказал я, пока Гарднер переворачивал Янси на бок и усаживал его.
«Что, без сомнения, и было целью этого учения».
Декстер вышел вперёд, побледнев, жилы на его шее вздулись, плечи согнулись. «Дайте мне полчаса наедине с ним», — пробормотал он. «Он расскажет нам, в чём суть игры».
«Никому не дадут побыть с ним наедине», — сказала Гарднер каменным голосом. «Этот человек теперь мой пленник». Она посмотрела на Янси сверху вниз. «Тот самый вариант, о котором я говорила. Либо ты, либо Ну, возьмёте на себя ответственность за Уитни. Если не получится одного, я соглашусь на другого — решать тебе. Только не оскорбляй меня, говоря, что это всё была идея Ну, ладно?»
Янси с трудом сел, слегка покачал головой и поморщился. По тому, как он сгорбился, я понял, что колено дико болит, но мне было всё равно. С Томасом Уитни они обошлись гораздо хуже.
«Нет, я завербовал его, когда у Бэйна начались все эти проблемы , некоторое время назад.
«Назад». Этот лукавый акцент заставил меня внезапно осознать, что Янси, вероятно, знал об автокатастрофе Томаса Уитни гораздо больше, чем был готов признать. Он гордо поднял голову. «Мы оба знали, на что подписываемся».