«Кто-нибудь, кого мы знаем?»
Шон перечислил целый список имён, некоторые из которых были знакомы, а некоторые нет. «Парни, застрелившие Лиама Уитни, работали на организацию, которая славилась тем, что сначала нападала, а потом задавала вопросы. Кстати, сейчас они много работают по частным заказам в Ираке».
«И почему это не вселяет в меня уверенности?» — пробормотала я, вспомнив слова Декстера о последствиях. Неужели мы и последствия проигнорировали?
Шон слегка улыбнулся. «Паркеру удалось украдкой взглянуть на официальный отчёт о стрельбе. Я не спрашивал, как. Кстати, в то время это было признано оправданным».
«И он чувствовал, что в этом есть что-то сомнительное?»
«Это было кратко, если можно так выразиться, но, по его словам, всё выглядело довольно чётко. Они поймали группу злоумышленников, которые устанавливали то, что позже оказалось самодельными взрывными устройствами, на определённые ключевые элементы оборудования. Им бросили вызов, и тогда злоумышленники открыли огонь. Охрана ответила с некоторым энтузиазмом. Когда пыль улеглась, Уитни был мёртв, но с пресловутым дымящимся пистолетом в руке».
«Всё чисто и аккуратно», — согласился я. «Независимых свидетелей, я полагаю, нет?»
«Лиам был не один, но никто больше не выступал с заявлением – хотя их в этом не винишь. Debacle опубликовали заявление – скорее, гневную тираду, если можно так выразиться, – изложив практически ту же версию событий, что и Декстер, так что, возможно, именно поэтому оно прозвучало так броско».
Я закрыл папку, засунул её обратно в бардачок. «Значит, это тупик».
Шон опустил голову. «Не обязательно. Похоже, твой приятель Декстер…»
У него было больше общего с Лиамом, чем он был готов признать. До прихода в Debacle Марлон Декстер также был участником Fourth Day.
«Так вот откуда он так много знал о Уитни», — пробормотал я. «Но в его досье этого нет».
«Это только что выяснилось», — сказал Шон. «Паркер расширил поиски».
Бывшие участники «Четвёртого дня» оказались во всевозможных радикальных и экстремистских группах. Не только в экологических, но и в зоозащитных, правозащитных, за жизнь.
«Если это так, то у Эппса наверняка есть все основания перевернуть „Четвёртый день“ с ног на голову». Я нахмурился. «Что его останавливает?»
«Ну что ж, пути товарища Эппса неисповедимы», — сухо заметил Шон.
Он проехал по туннелю Линкольна под Гудзоном, и мы молчали примерно милю, а затем я внезапно сказал: «Если Бэйн вербовал людей для подобных организаций, то Томас Уитни наверняка не остался бы в Четвертом Дне, если бы у него не было чертовски веской причины».
«Возможно, его бывшая жена права, и у него произошло своего рода духовное озарение».
«Или, может быть, я прав насчёт отношений Лиама с Марией, и Уитни осталась ради ребёнка». Я взглянул на его лицо и увидел, что он нахмурился. «Ты что-нибудь о ней узнал?»
Он слегка пожал плечами. «Не так уж много. Её зовут Мария Гонсалес. Ребёнок родился через семь месяцев после смерти Лиама, так что даты совпали».
В свидетельстве о рождении имя отца не указано, но его зовут Билли.
Билли и Лиам — уменьшительные формы имени Уильям. «Этого недостаточно, чтобы похитить его на всякий случай».
«Согласен», — сказал Шон. «В свидетельстве о рождении Марии имя отца тоже не указано, так что, возможно, это своего рода семейная традиция. Возможно, единственный способ — это сравнение ДНК ребёнка и Лорны Уитни, после того как мы его вытащим».
В памяти невольно всплыла картина рваного полета и пленения Марии.
«Судя по тому, что мы видели, девочка не совсем стабильна. Как она отреагирует, если мы схватим ребёнка и допустим ошибку?» — пробормотал я, вспомнив также её полное подчинение лидеру культа. «Нам нужно убедиться».
«Да, но это не то, что можно выяснить в ходе скрытого ночного рейда».
Я пожал плечами. «Поэтому я пойду и поговорю с ней».
«Почему вы думаете, что она будет с вами разговаривать, после того, что мы сделали с Уитни?»
Шон взглянул на меня, его лицо потемнело. «А с чего ты взял, что Бэйн подпустит к себе кого-то вроде тебя и на милю?»
«Кто сказал, что он узнает, кто я?»
«Нет», — сказал Шон, стиснув зубы. «Паркер ни за что не пойдет на такой риск, какими бы ни были его чувства к Лорне Уитни».
«Возможно, он и не станет, — сказал я. — Но Эппс станет».
OceanofPDF.com
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ
«Мне это не нравится», — сказал Эппс, не отрывая от меня глаз. На мгновение стало трудно понять, выражает ли он своё недовольство нашим предложением или мной в частности. Вероятно, и тем, и другим.
«Мы и не просим тебя об этом», — сказал Шон, и хотя в его голосе, по-видимому, не было ничего, кроме праздного веселья, его собственные глаза были очень холодны.