Если Эппс и заметил эту сдержанную враждебность, то ничем её не показал. Вместо этого он спокойно сказал: «Если вы, господин Мейер, ожидаете моего сотрудничества и одобрения в этом деле, не говоря уже о доступе к моим ресурсам, то я считаю это обязательным требованием».
Моя очередь вмешаться : «С чего вы взяли, что мы о чем-то просим?»
Эппс долго продолжал смотреть на меня. Я вежливо улыбнулся в ответ и, кажется, уловил едва заметный тик на его лице, прежде чем он наконец сдался. Он окинул Паркера слегка жалостливым взглядом, и в этом взгляде было что-то покровительственное, словно он воспринял возражение как признак того, что Паркер не контролирует своих людей – и я чертовски уверен, что именно так он воспринимал нас всех в целом. Никто из людей Эппса – все мужчины – не осмелился бы заговорить, если бы его не спросили напрямую.
Это было через три дня после моего возвращения из Шотландии. Мы сидели в кабинете Паркера. Конрад Эппс сидел в одном из удобных клиентских кресел перед столом, а Паркер, Шон и я сражались с ним. Эппс, хоть и был в меньшинстве и не на своей территории, всё равно умудрялся делать вид, будто всем заправляет: локти на подлокотниках, сцепленные пальцы, скрещенные ноги.
В его руках и ладонях не было заметно никакого напряжения, а свободная нога свободно свисала.
Интересно, что он приказал своей обычной охране остаться в приёмной. Если их и оскорбляло это исключение, то они восприняли это стоически и сейчас состязались в монументальном соревновании по взглядам с Биллом Рендельсоном на полированном полу. Я чуть не…
нестерпимо хочется насвистывать какую-нибудь тему из спагетти-вестерна Морриконе, переключаясь между ними.
«Я бы подумал», — сказал Паркер, подстраивая свой тон под тон Шона,
«что после провала вашей последней операции против «Четвертого дня» вы были бы рады этой новой возможности собрать ценную информацию без дальнейшего риска для вашего собственного персонала».
Ничто в голосе Паркера не выдавало, что и он, и Шон изо всех сил пытались отговорить меня от возвращения в культ. Не под покровом ночи, с хорошо обученной группой поддержки и SIG на поясе, как в прошлый раз. А в одиночку, без оружия, средь бела дня.
Как ни странно, чем больше они возражали, тем решительнее становилась моя решимость. Разочарование Паркера, граничащее даже с отчаянием, было более чем очевидно в тот момент. Теперь же оно стало незаметным.
«Вы изложили интересную версию, мистер Армстронг, — сказал Эппс. — Но у вас нет никаких конкретных доказательств в её поддержку».
«Мы отследили крупные пожертвования от подставных компаний, базирующихся на Каймановых островах, как для Debacle, так и для Fourth Day, и, похоже, Уитни — не первый бывший член культа, погибший при насильственных обстоятельствах», — сказал Паркер.
«Четыре за последний год — вторжения в жилища и оставление места ДТП с оставлением места ДТП — все нераскрыты. Сколько ещё вам нужно?»
«И какое отношение это имеет к вашему клиенту?» — спросил Эппс.
«Это ещё больше заставляет её тревожиться о том, как бы оградить внука от их влияния и возможной опасности», — сказал Паркер. Он немного подождал. «Вы, как никто другой, должны понимать, что значит потерять ребёнка».
«Ваша дочь, не так ли?» — уточнил Шон.
Впервые Эппс выглядел меньше, почти как человек: его плечи стали чуть менее раскосыми, а спина — менее прямой. Его седые волосы больше не казались отличительным знаком ранга, а были просто признаком возраста.
«Не ходите туда, господа», — прорычал он, топорща усы. «Вы изложили свою точку зрения. Я всё ещё не понимаю, какое отношение это имеет к вашей клиентке. Если она хочет ребёнка, разве его не так-то просто вытащить?»
«Не раньше, чем мы удостоверимся в его личности», — сказал Паркер. «И для этого Чарли добровольно согласилась пойти туда и посмотреть, что можно выяснить».
Вы признали, что ваше расследование зашло в тупик. Мы предлагаем вам шанс продвинуть его, не допуская повторения событий в Уэйко.
Эппс ответил на коварные выпады Паркера менее деликатно. «Это было мое
«По опыту, женщины не являются надёжными агентами под прикрытием, — сказал он категорично. — Им не хватает психологической устойчивости, и они становятся эмоционально вовлечёнными».
«Я не собираюсь спать с Бэйном, — мягко сказала я. — И, если уж на то пошло, бодрствовать с ним тоже».
Каменное выражение лица Эппса ни разу не изменилось в ответ на мою дерзость, но его свободная нога предательски дёрнулась всего один раз, а голос прозвучал опасно мягко. «А откуда вы знаете, что это не одно из его условий для поступления?»