«Энн? Это Мария. Да, я знаю, что мне нельзя… Слушай, я просто хотела проверить, лёг ли Билли спать… Ты же знаешь, каким он иногда бывает…»
Ее голос затих, словно у нее больше не осталось оправданий.
Медленно и осторожно я отступил. К тому времени, как она вернулась, я сидел у огня, глядя на пламя. Итак, Мария принесла...
Она взяла с собой мобильный телефон, что, похоже, было нарушением правил, просто чтобы проверить сына. Она научилась любить его. Поступила бы я так же?
И тут в темноте я услышал внизу тихий треск. Я поднял голову, пытаясь сосредоточиться на звуке. Я знал, что здесь водились всевозможные крупные дикие животные – от койотов до рысей и чёрных медведей. Я мало что знал об их повадках, но мне не хотелось становиться лёгким ужином для кого-либо из них.
Но когда я посмотрел вниз, хищник, подкравшийся к нашему лагерю, был куда более опасным — это был человек.
Фигура мужчины прошла так близко подо мной, что я мог бы дотянуться до его макушки. В слабом лунном свете я разглядел очки ночного видения, закрывающие его глаза, и скрытую одежду.
Я прижался к теплому камню, пока он не прошел, затем бесшумно перевернулся на живот и медленно подполз к вершине скалы на локтях и носках, поочередно двигая конечностями и держа тело подвешенным, чтобы заглушить любой возможный скребущий звук.
Приблизившись к нашему потухшему костру, злоумышленник поднял ПНВ
Он поднял очки на лоб. Он медленно повернулся, проверяя, сохраняя бдительность, и я впервые взглянул на его лицо.
Узнал Джона Ну не так уж и удивился. Я уже подсознательно оценил его размер и форму. И движения мужчины не забываются. И всё же я ждал. Неужели Бэйн послал его проверить, как мы?
Я ждал дольше, чем следовало, чтобы узнать, позволяя ему бесшумно войти в лагерь, стараясь не выделяться между палатками и костром. Он снова остановился, склонив голову, прислушиваясь, не слышно ли, что кто-то здесь обитает.
Из палатки Марии я услышал слабый шорох — это она пошевелилась во сне.
Ну тоже услышал. Он помолчал, словно для того, чтобы убедиться в этом или собраться с духом. Я не был уверен.
Затем он потянулся к чему-то у себя под боком и начал поднимать правую руку. В отражении пляшущего пламени очертания пистолета показались ему до боли знакомыми.
Пытаясь надавить, я спрыгнул с вершины скалы и тяжело приземлился ему на спину как раз в тот момент, когда он нажал на спусковой крючок.
Я реагировал скорее, чем действовал, и был немного медлителен.
Его рука дрогнула, кисть рефлекторно сжалась. Резкий звук выстрела, резкий, жёсткий и яркий, откатился в далёкую тьму. Выстрел пролетел выше, пробив маленькую, казалось бы, незначительную дырочку в ткани палатки над спящей Марией.
Энергия моей атаки заставила Ну опуститься на колени. Я вонзил правое предплечье ему в затылок, а левую обхватил вокруг горла, чувствуя, как его мышцы напрягаются, готовясь к ответному удару.
Если я и надеялся выиграть себе секунду-другую, чтобы завершить захват, Ну меня разочаровал. Он мгновенно отдёрнул пистолет и дважды быстро нажал на курок, без паники, без колебаний. Я инстинктивно дёрнул головой вбок, слух в одном ухе резко оборвался от близости взрывов. Волна давления прижала мои волосы, частицы кордита обожгли висок, в глазах жгло. Чёрт!
Ошеломлённый, я упал назад, с грохотом приземлившись на песчаную почву. Ну развернулся, присел, размахивая пистолетом на ходу. Я развернулся на бедре и выбил его левое колено из-под него, целясь низко под надколенник и отталкивая коленную чашечку подошвой вверх и назад.
Ну хмыкнул, но не снимал оружие, пока он падал. Я переместился и прыгнул, приземлившись вдоль его тела, впечатав колено ему в солнечное сплетение, а другое – в пах. Воздух вырвался из него с резким шипением, когда он извивался под ударами. И когда его голова оказалась в зоне досягаемости, я ударил его локтем в висок, поняв, что удар был крепким, по тому, как его голова дернулась в сторону.
Ну всё ещё не выпускал пистолет из рук. Потом я задался вопросом, изменило бы это что-то, если бы он это сделал. Он был более-менее не в себе, конечно, немного сонным, но инстинкт самосохранения всё ещё не давал ему прицелиться.
Я вскочил на ноги и хлестнул его по голове, моя обутая в сапог нога с силой ударила его в челюсть. Он откинулся назад, и пистолет наконец выпал из онемевших пальцев. Его череп с глухим, влажным стуком отскочил от земли.
Потеряв равновесие, я пошатнулся и схватил пистолет, узнав в нём SIG, который, несомненно, был моим. Я засунул пистолет в карман брюк, чуть не упав.
Звон в ушах не проходил. Он стал пронзительным, прерывистым, и я понял, что Мария вышла из палатки, в обтягивающем топе и шортах, с безумными глазами, и кричала без умолку, не сводя глаз с Ну.