К тому времени, как вертолет санитарной авиации с Ну на борту поднялся в воздух, небо уже светлело, предвещая еще один теплый день.
Янси появился рядом со мной. «Я отвезу тебя обратно в комплекс на джипе», — сказал он. «Там тебя ждёт детектив Гарднер».
«О, как здорово», — пробормотал я. Впрочем, по крайней мере, на этот раз я никого не подстрелил, хотя Ну, возможно, было бы лучше, если бы я это сделал.
Янси не так хорошо водил по бездорожью, как Мария, поэтому первая часть поездки оказалась гораздо более суровой, и разговорам было совсем негде поболтать. Возможно, в этом и была задумка.
Однако по мере приближения к месту жительства местность выровнялась, и я наконец смог спросить: «Так на кого же работает Ну?»
Янси пожал плечами, не отрывая взгляда от трассы. «Не знаю. Но он в последнее время ведёт себя как-то странно». Он скосил глаза. «Он был с тобой строже, чем следовало. Думал, это из-за того, кто ты, но…
«Сейчас?» Он снова пожал плечами, раздраженно дёрнувшись. «Кто знает, как устроен разум этой матери».
Мы добрались до сарая за жилищем Бэйна, и Янси загнал джип обратно в отведённое ему место. Солнце поднималось всё быстрее, свет менялся каждую минуту, и тепло просачивалось сквозь него.
Когда мы спускались, через тот же дверной проем, которым мы с Марией воспользовались накануне, появился сам Бэйн.
«Как у нее дела?» — сразу же спросил Янси.
«Мария спит».
Янси поднял свой М16 с заднего сиденья джипа и многозначительно положил его на плечо. «Я пойду присмотрю за ней», — сказал он. Он коротко кивнул и зашагал прочь, втянув голову в свои могучие плечи, словно воспринял покушение на девушку как личное оскорбление.
Понимая, что это может быть мой последний шанс, я положил руку на руку Бэйна, когда он отвернулся.
«Был ли Лиам отцом Билли?» — спросил я и почувствовал, как он на мгновение напрягся под моими пальцами, а затем расслабился.
«Конечно, нет», — сказал он так вежливо, что я не смог отличить правду от лжи.
'Сюда.'
Он повел меня обратно в здание и по коридору в свой кабинет.
Когда он открыл дверь и, нежно похлопав меня по пояснице, пропустил меня внутрь, детектив Гарднер непринужденно сидела за столом Бэйна. Сегодня на ней были джинсы и льняная куртка, подол которой был заправлен назад, открывая пистолет на бедре.
Ещё один человек в штатском стоял у одного из книжных шкафов, наклонив голову, чтобы прочитать названия. На нём был строгий костюм, заткнутый за пояс полицейским значком. Он обернулся, когда мы вошли, и я замер, увидев его мрачное выражение лица.
«Спасибо, мистер Бэйн», — сказал Гарднер. «Дальше мы сами».
Было ли ее слова намеренно прямым отголоском слов Конрада Эппса в тот день на каньонной дороге в Калабасасе, или они были слишком банальны, чтобы иметь скрытый смысл?
Бэйн на мгновение задумался, словно ее приказ был просьбой, а затем повернулся ко мне, почти заботливо: «Чарли?»
«Я в порядке», — сказал я, сосредоточившись на Гарднере. «Давай просто сделаем это, хорошо?»
Пальцы Бэйна схватили меня за подбородок, резко посмотрев на него. Он долго испытующе смотрел в мои глаза, прежде чем отпустить меня.
по-видимому, удовлетворены.
«Хорошо, детектив», — сказал он, отступая назад. «Пожалуйста, помните, что мисс Фокс прошлой ночью пережила настоящее испытание, и обращайтесь с ней соответственно».
«Мы будем с ней нежны», — холодно пообещал Гарднер.
Бэйн коротко кивнул и вышел, закрыв за собой дверь. Краем глаза я заметил, как спутник Гарднера отошёл от книжного шкафа и повернулся ко мне. Я повернулся, и он пронзил меня почти чёрным взглядом.
«Здравствуйте, мисс Фокс », — тихо сказал Шон. «Вы ведь довольно быстро отказались от своего прикрытия, не так ли?»
«Он уже был безнадёжно скомпрометирован». Я снова взглянул на Гарднер, но она, похоже, решила, что пока всё решает Шон, наблюдая за нами, словно мы играли в шахматы. «Бэйн точно знал, кто я, ещё на следующий день после моего прибытия. Они знали, что я взял с собой аварийный комплект, и могли сообразить, где его искать. Либо Эппс не заткнул эту утечку, либо у Паркера есть свой».
Шон промолчал. Я сглотнул и добавил: «И Ну меня узнал». Мои губы скривились. «Оказывается, он подал заявление в спецназ – был в том же наборе, что и я. Он всё обо мне знал».
Шон нахмурился. «Я его не помню».
«Его смыло», — сказал я, — «но он тебя помнил».
Шон расхаживал передо мной, прищурившись, оглядывая моё лицо и, как я и предполагал, задержавшись на упрямом синяке под глазом. Долгое время мы молчали. Он ждал объяснений. Я не мог найти ни одного, кроме слишком уж оборонительного.