– А теперь повтори.
Заури опасливо бросила взгляд на недовольного хозяина, но неповиноваться приказу было свыше ее сил. Мужчина и женщина смотрели на то, как маленькая рабыня в точности повторила каждое движение Королевы.
– Она, кстати, прекрасная нянька для твоего Ашша, – сказал хозяин. – Ни на шаг от него не отходила.
– Отдашь? – негромко спросила женщина.
– Забирай. У тебя ей будет лучше, – сказал хозяин.
Заури стояла ни жива, ни мертва… ее хозяйкой вновь была Королева? Она вернется на ее корабль?!
– Хорошо. Заури, ты пойдешь со мной. Ты будешь моей служанкой, и моей ученицей. Ступай за мной.
Заури коротко взглянула на своего – уже бывшего, – хозяина и безропотно, повинуясь его равнодушному кивку, направилась вслед за госпожой. Она рабыня, и что с того, что ее вновь отдали в другие руки? Ничего особенного. Как бы только теперь угодить?! О большем она не помышляла…
Глава 21 (Ч. 1): Буран и Норн. Ссора
Громобор оказался… еще больше, чем казался на экране.
М-да… если бы «бой» капитанов заключался в проявлении одной физической силы и устранения соперника, шансов у меня было бы маловато… удивительно, но пираты все же не глупцы. Если им приходилось объединяться, то они выбирают одного главаря – Адмирала на это самое время. Того, кто лучше прочих способен обсчитать ситуацию и вывернуть ее на пользу всем в бою. А значит, другие капитаны должны проиграть схватку одному умнику. А тратить ресурсы, когда они могут понадобиться завтра же… не рационально. Выход нашелся простой до невозможности – виртуальное сражение флотилий.
Не то, чтобы я был семи пядей во лбу или имел большой опыт в этом деле… но разве был иной выход?
– Ты хлипачок по виду, но я знаю, ты можешь надрать всем зад, – прогудел Громобой. – Если не сдохнешь в Игре, я буду рад полетать под твоим началом.
– Не волнуйся, не сдохну, – пообещал я.
Хотя сдохнуть был вариантом более чем реальным…
********************************
– Ну, что? Идешь?
Норн кивнул, надевая последнюю перчатку. Серый предложил «прогуляться» по пиратской базе до прилета его сестры, осмотреть обстановку, «людей»… и он согласился. За последние пять лет как «гулять» он забыл. Пусть пиратская база… пусть пираты (к ним пришлось «привыкнуть»), все не корабль. Не четыре стены и не застенок из кошмаров.
– Мне это не нравиться, – вдруг сказал угрюмо Буран. – Это слишком опасно. Третий, за твою голову пираты раньше назначили награду.
– А за твою нет? – тут же уточнил Серый.
Только не это! Буран начал закипать гневом:
– За каждого из нас, – поспешил сказать Норн. – Может, Первый прав…
Как же не хотелось это говорить!
– Ясно. Вот именно поэтому и надо «прогуляться», – спокойно сказал Серый. – Капитаны наверняка своим командам уже объявили, что ты мой амат, и трогать тебя не рекомендуется. Но другие пираты об этом еще только краем уха слыхали. Вот и пусть убедятся своими глазками, что ты со мной.
– Это слишком опасно! – не сдавался Буран.
– Лады! Бери бластер, противогаз на морду лица и вперед за нашими спинами! – зло огрызнулся Серый. – Телохранителем отработаешь!
– Что ты сказал?!
Серый многозначительно посмотрел на Норна, всем видом говоря «только из-за тебя терплю!».
– Всеволод, разведка вражеской территории нам на руку, – сказав это, Норн достиг своей цели. Буран смог, пусть неохотно, но взглянуть на ситуацию под другим углом.
– Ты все равно уязвим. И ты безоружен!
– Нет. У меня перчатки и я могу включить по выходу защитное по…
– Это не оружие! Ты никуда не пойдешь. Я пойду, – уперся рогом Буран.
Норн долго, нехорошо посмотрел на друга.
– Это ты за меня решил? И это приказ? – негромко спросил он. И холод в его словах несколько отрезвил Всеволода. – Хватит! Ты забыл, как уже решал за нас с Кимом?
– Норн! Я...
– Ничего бы этого не было, если бы ты верил нам! – Норн не выдержал. Да сколько можно?! – Опасно? Тогда ты об этом не думал!
В каюте встала тишина.
– Это ты сейчас о чем? – негромко спросил Серый.
Норн молча, прямо смотрит в глаза Всеволода.
– Он знает, – глухо говорит он. – Я удивлен, что тебя пустили в космос, Буран. И я удивлен, что Киму понадобился всего год. Странно, что он не помнит. И я не удивлен, что ты списал себя сам, чтобы избежать отставки.
Всеволод посерел лицом, дико взглянув на друга.