Включив радио связь, рявкнул в эфир:
– Третий! Третий, твою мать! Ты жив?!
– Не дождешься, – огрызнулись в эфире.
После долгой выматывающей нервы минуты мне хотелось расхохотаться от облегчения. Жив, чертяга!
– Выметывайся из этой рухляди с Алисой! Ларр, спускай корабль! Подбираем!
Через какие-то минуты мой фиксианин оказался на «Ласточке». У меня камень с души упал. Наконец-то! Я распахнул свои объятия, как только он шагнул на площадку у шлюза.
– Живой, чертяга?! – он чуть дернулся, стоило его обнять. – Ну, как тебе отпуск? Повеселился?
– Ты издеваешься? – напряженно спросил он, зыркая в сторону пиратов, стоявших за мной.
– И не думал, – ответствовал я благодушно, подхватывая Алиску на руки и подкидывая в воздух. – Ну, диверсантка, наигралась?! Команда, знакомьтесь! Это моя дочь! Беречь, любить и бластеры играть не давать! Все ясно?
– Так точно! Да, капитан! – послышалось со стороны бывших «выкормышей».
– А вот это, – я хлопнул по спине Третьего ладонью. – Мой амат. Приглядывать, беречь, в бой не пускать… бластер не давать. Пристрелит нахрен.
Норн непередаваемо посмотрел на меня.
– Амат?! – прошипел он.
– Цыц! – шикнул я. Меня переполняло дурное веселье.
Как если бы я перепил горячего, доброго с градусами пойла.
Вообще-то инструктаж по поводу Третьего я уже провел и дал четкие указания. Практически просто напомнил, что из себя представляет традиция «амата» и правила поведения с ним. Фактически с почетными пленниками обращаются, как с писанными торбами, или как с близкими родственниками капитана. Отдавать приказы амат не может, к оружию у него доступа нет, но при этом он обладает рядом привилегий и свобод. Вред ему может причинить только капитан. Максимум, что позволяется другим – скрутить амата, связать его, запереть в безопасном месте до распоряжений капитана… то есть меня. Он мой. Точка.
Теперь донести правила поведения надо самому «амату».
И вот с этим явно будут проблемы.
Но для начала надо подсластить пилюлю.
– За мной. Всем возвращаться на свои места. Ларр, следуем курсу!
Пираты рассосались, а я потащил Третьего и Алису к каютам.
– Пока вы были в гостях, я вам кое-что приготовил, – благодушно сообщил я.
– Это ты так называешь? – тихо, нехорошо спросил Норн.
Я насмешливо посмотрел на него, чувствуя, как меня потихоньку отпускает нездоровое веселье, возвращая ясность мыслей.
– Прежде чем возмущаться… подумай, что мог остаться там. С ним.
Норн явственно передернулся. Вот так, дружок… я лучшее из зол, верно? И посмотрим, что ты скажешь после моего «подарочка».
– Алиса, это твоя каюта. Оцени заботу родного папочки! – я открыл двери и ссадил Алису с локтя, ставя на ноги и подталкивая внутрь.
В просторной каюте, выбранную мной под «детскую», было «солнечно». Пол из желтого паркета елочкой, стены отделаны теплым деревом. У одной стены стоят три лодки-кровати, вместо стандартных металлических коек. Под потолком помост, к которому ведут веревочные лесенки, натянутая сеть, канаты… лазь – не хочу. И игрушки. Мечи, круглые щиты, игрушечные арбалеты с тупыми стрелами, деревянные «боевые» посохи и другие правильные игрушки вроде световых тренировочных бластеров.
Я почувствовал, как в девчонке подымается удивление, неверие и нетерпение… нравится!
– Норн, твоя каюта рядом, но главные подарочки вы с Алисой получите сейчас, – я свистнул в два пальца, как настоящий пират.
Из-за ширмы вышли двое детей, одетых на пиратский манер ХХ века…
– Тьенн!
Я поднял бровь, удивленно наблюдая за тем, как Норн бросился к шестирукому мальчишке, хватая его в охапку.
– Я так понимаю… подарок понравился, – резюмировал я и поманил Заури пальцем. – Алиса, это девочка теперь твоя. У дочери пирата должна быть служка-подружка. Она будет тебя развлекать. Играй с ней сколько хочешь.
Заури с улыбкой подскочила к Алисе, кланяясь.
– Я буду очень-очень хорошей! Я так рада, что меня подарили моей госпоже!
Алиса вытаращила глаза и шарахнулась ко мне, от загребучих ручек Заури, которые потянулись к ней.
– НЕ ХОЧУ!!! – завопила Алиса в панике.
– Я БУДУ ХОРОШЕЙ!! – заревела Заури.
Я расхохотался.
Я так и знал, что так будет!
– ОНА ЖИВАЯ! ОНА НЕ ИГРУШКА!
– Сделай мертвой! – щедро предложил я.