Всё началось очень резко. Прослушав последнее предупреждение силовиков, Зак выкрикнул команду на старт. Приказ подхватил Фрост, по прозвищу Айс. Он припал к земле и резким рывком подбросил Пустого в корабль, воссоздав прямоугольную глыбу, как точку опоры. Возникшая от скорости сотворения инерция забросила Бэка на нос штурмового корабля. Вторым рейсом Айс точно также отправил вверх Зака, искусно выстрелив новым трамплином. Последним подключился Билли, Фаер из Выстрела, правда добрался до цели сам.
Пустой произвёл удар тяжёлой кувалдой, пробив бронированное лобовое и несколько защитных экранов, получилась крупная брешь. Удары были такой силы, что прорезиненная рукоять из крепкого сплава немного согнулась, надломившись к четвёртому взмаху. Проломив Виман, Пустой спрыгнул вниз, не забирая сломанное оружие, он выполнил свою часть.
Гвардейский экипаж не среагировал. Они совершенно не ожидали подобного выпада и не успели сделать ни единого выстрела. Мало им повреждений от Бека, по днищу полетели сферы, а в носовую часть выброс от Зака в виде длинной молнии, прямо в салон, через пробоину. Заклинание Суммона решило судьбу Вимана, обдав пилотов и спалив электронику. Однако контрольный дамаг принадлежал Биллу. Прыгнув на уже потерявший управление корабль с испорченной системой, он цинично пустил в салон струю пламени. Огонь охватил технику, а Пир красиво спрыгнул спиной вниз, прокрутив заднее сальто в падении перед тем, как замедлить себя слабыми выбросами в разные стороны, сбалансировался и аккуратно вернулся в центр толпы.
Пока я слушал, в мою голову пробиралась мысль о том, какие же повлечёт последствия убийство гвардейцев и уничтожение техники. На поиск виновных за столь серьёзные преступления выделяли огромные ресурсы, но был и ещё один возможный исход — назначение награды. По всему миру возродилась некая практика в стиле вестерна, на особо важных правонарушителей выпускали заказ. Множество Иных жили таким заработком. Пользовались методикой, в основном, в Ордене, на полуофициальной основе, но и Крастеры могли не побрезговать, если дело касалось гибели их коллег.
Гвардейцы испугались сражения не меньше Иных, они вели себя крайне растерянно, ведь подобная наглость от уличных банд встречалась не часто. Помимо волнения, Крастеры озлобились, каждый из них очень хотел отомстить, не отступая, обеим сторонам требовалась только победа, альтернативы себя изжили.
— Ну, да, десять-пятнадцать минут, и прибудут. Не иначе… — прикинул Саша, покачав головой.
Поведение подпольных формирований не укладывалось в разуме, он никак не мог понять, что тут творится, и как до такого дошло.
— Если у них только пятнадцать минут, вы должны помочь! Сами знаете. Они простые ребята, возможно, ваши знакомые и соседи… — наконец, воззвала Света, переполненная надеждой, неясно, прося или советуя, обращаясь ко всем, но уставилась именно на Диму. Она давила на жалость.
— Вот ещё! Помочь? Ты, наверное, слова перепутала, — я посмеялся, но с возражением, попытавшись выкорчевать её изречение из остальных. — О каком долге речь? Товарищи — вряд ли, а соседи… не люблю людей… — закончил очень ясным посылом.
Девушка взглянула на меня с отвращением, словно на врага. Саша с недовольством и долей обиды. Никита с недопонимаем, но оценив цинизм, адаптированный под шутку. Ну, а я поржал, как и близкие, даже Еврей улыбнулся, однако его мы сразу же попросили прикрыть губы. Хуже другое, Светлана не успокоилась:
— Сделаете их должниками…
Девушка грамотно сменила тактику, но продолжала странно на нас смотреть, причём с самого начала драки, постепенно усиливая навязчивость и трогательность. Многие давно прочитали призыв Светланы в её глазах, но пожелали не озвучивать открытие, а после оглашения недовольно покачали головами. Ситуация, в целом, конечно, не радовала, и вмешиваться никто не желал, а кто и хотел бы, никак не мог решиться предложить без шуток.
Я и сам испытывал общее смятение. Все, кроме меня и Ромы, делали вид, что размышляют над предложением Светы, однако отвечать ей никто не торопился.
Если продолжить рассуждать в том же духе, аргументы подберутся для каждой из сторон, и при желании с оправданиями проблем бы не возникло. Как граждане своей страны, мы были обязаны помочь силовикам, а не Иным, ну, или по крайней мере, не мешать. Однако есть одна неурядица — это не наш путь, мы всю жизнь так или иначе находились за чертой, что отразилось в мышлении. О поддержке силовиков не возникло мысли ни у одного из присутствующих. Каждый осознавал, однажды мы могли занять место этих ребят, и тогда помощь нам бы не помешала, а распри вроде передела территорий и прочего постепенно отходили на второй план. Для начала активных действий не хватало лишь достойного мотиватора.