Стражи не прекращали своих издевок, нам угрожали наступлением скорых последствий и местью Крастеров за товарищей, а над гвардейцами издевались, обвиняя их в профессиональной несостоятельности.
Лёжа на боку, я убедился, что на меня не смотрит никто, кроме Димы. Он догадался о наличии у меня некоего замысла. Я приподнял голову, снял маску и несколькими слабыми ударами по щекам постарался привести в чувство гвардейца, быстро снимая у него с пояса силовые ограничители.
— Код активации браслетов, сержант! — командным голосом, но негромко потребовал я у гвардейца, максимально незаметно потрепав его по щам.
Служивый неразборчиво мямлил что-то похожее на ответ, но слишком неразборчиво.
— Быстро, сержант, вопрос жизни и смерти, — продолжал я настаивать, растрясая и полноценно входя в образ его командира.
Он приоткрыл глаза, но они были мутные, а взгляд сквозь меня.
— Соберись, боец, когда с тобой старший по званию говорит! Я тебя под суд отдам.
Я старался использовать остатки стремительно тающего времени, настаивал, ещё раз ударив его по лицу, но гораздо сильнее. На идею меня натолкнули действия его сослуживцев, они поснимали наручники с многих раненых и обесточенных, чтоб использовать, вот и я сделал то же самое.
— Код для наручников, быстро, сержант! — медленно и чётко повторил, понимая, что силовики скоро доберутся и до меня.
Дима с явным недоумением наблюдал за моими действиями, иногда ненавязчиво осматриваясь и даже улыбаясь, так, чтобы мне ничего не испортить, и словно через минуту нам конец. Еврей пытался понять, зачем я прикопался к бедняге, схватил его за шиворот и что-то требую. Мой план мог провалиться в любую минуту, а этому страдальцу на земле так досталось, что даже имей он желание мне помочь, получилось бы вряд ли. Почти сдавшись, я отпустил его и обречённо убрал руки, но тут он неожиданно дал мне желанный ответ.
— Номер жетона… — вполне ясно и постепенно приходя в чувство, выходя из состояния сна, проглатывая интонацию, пробормотал стрелок.
— Спасибо, — произнёс я напоследок, заканчивая разговор.
Для страховки резко ударил его в лицо с правой руки, моментально вернув гвардейца в мир грёз ещё на полчасика заслуженного отдыха, возможно повредил ему нос. Шлем с него слетел в бою гораздо раньше.
Силовики подбирались всё ближе, но я успел, удара никто не увидел. Вот они настигли Диму, он лёг на землю мордой вперёд, а находился совсем недалеко, и я сделал то же, но надевая себе на руки браслеты. Сам, отчаянно стараясь сомкнуть вторую половину за спиной и одновременно запоминая номер значка на груди у служивого, как молитву, а главное, перепроверяя, смогу ли потом ввести цифры без чужой помощи. Наручники выглядели как два кольца с одной прямой плоскостью. Важнейшая делать — тонкий подвижный трос, словно собачий поводок, но когда конструкция стягивалась между собой магнитами, разорвать эту связь было задачей не из лёгких, особенно, если они ещё и нагреваются.
Задуманная мной авантюра выглядела дерзкой до крайности и безусловно ненадёжной, получается, поставил свободу на дурманную фразу, со страхом, что ставка не сыграет. Возможность того, что обморочный типок по запарке, не приходя в себя, ляпнул мне не относящуюся к делу фигню вместо настоящей комбинации, осталась велика, а проверить сразу не позволили гвардейцы. Дабы не расстраиваться раньше времени, рассматривать негативный расклад я наотрез отказался, предпочтя веру в неуверенность гвардейца и его страх забыть пятизначное число, подтолкнувший забить номер жетона.
Штурмовые Виманы кружили над нами, словно ястребы, ожидающие момента, когда им позволят сожрать, а переварить точно могли бы, не поперхнувшись. Последний транспортный корабль вернулся, и все три синхронно приземлились. Беглеца тоже вернули, причём живым и пешком, в сопровождении двух Стражей. А вертушки так и висели над нами почти неподвижно.
Глава 13.4
В самом конце из техники Ордена вышел молодой парень в лёгкой одежде. Слишком юный, чтобы занимать высокую должность где-либо, но вопросов о его положении не оставалось, вёл он себя неподражаемо, будто властелин мира, и то лишь поверхностное впечатление. Выглядел очень важным и деловитым, крутил головой с недовольным выражением лица, двигаясь неспешно и молча. Мне этот кадр показался неприятным, чуйка, сработавшая ненапрасно. Имя — Кирилл, тот самый ответственный за задержание со стороны Розы.