(А все — ждали! Слушали!)
— Нет. Они — не стоят того, чтобы умереть здесь… (И уже… ропот возмущения пронёсся где-то?) …Не спасайте меня. Летите сами…
— А если мы полетим с тобой… отдельно от остальных? В нашей капсуле? А уже потом — перейдём на корабль, и продолжим наш спор об этом? Мы просто его не закончим здесь…
— Нет. Я дал слово…
…И те не стали говорить ему, как всё будет. Как рухнет астероид, какие поднимутся волны… Сказали лишь:
— Они… (те, кого якобы «оскорбил») …знали, что ты, по вашим понятиям, должен остаться здесь и погибнуть, если они скажут такое — чтобы не потерять свою честь? Знали это?
— Я… не знаю, — лишь тут смутился он.
— Но разве разумный обязан погибнуть — если другой сказал о нём неправду? А не — разрешить вопрос в честном споре?..
(И тут — он смутился, промолчал.)
— Но знали, что… значит для тебя потерю уважения к себе? И знали, что это — неправда? Что ты не делал… чего-то?
— Знали…
— Они осознанно сделали это?
— Осознанно…
— И знали, что… твоя нервная система всё-таки ещё недостаточно развита? И — тебе иногда бывает трудно найти слова для ответа старшим?
— Они всегда так говорят с детьми… Не знаешь, что ответить…
— Но ты — разумное существо! Твоя нервная система вполне сформируется — и ты сможешь ответить! Ты уже достойно ответил им… Мы хотим тебя спасти…
— Но я не хочу потерять свою честь. После того, что сказал… такое…
— А… кто же расскажет нам правду о твоём мире? О вашей культуре, какой она была? О ваших детях, о том, как с ними поступали ваши старшие?..
(Вновь — ропот возмущения. Но — быстро угас…)
— И ты не хочешь — чтобы честь потеряли мы, потому что не спасли тебя? Для нас это тоже важно…
— Нет, не хочу… А как тогда мне быть? Чтобы не потерять… ни свою, ни вашу?
— Они, — спасатель указал не тех, что высыпали из корабля и ожидали, — сыграли на твоей чести. Даже не думая — что ты можешь в отчаянии от их лжи дать слово, из-за которого сочтёшь, что должен погибнуть, но не показать страха. Но — разве разумные обязаны гибнуть из-за слов… недостойных? Для нас… он потерял свою честь! — указал спасатель на кого-то в толпе. — Их мы спасаем — как животных! Выпустим их где-то — и больше иметь с ними дела не будем! Для нас разумные существа — такие, как ты, а не как они…
(И в толпе — ахнули! Поняли: это — всерьёз! А не — чтобы сейчас как-то уговорить ребёнка… И уже — не имеет значения чей-то бывший высокий статус…)
— Но вы говорили с ним, как с главным здесь…
— Говорили, пока не узнали, как он мог сыграть твоей жизнью и смертью. Он больше не будет главным среди вас. Для нас он — животное. А ты — человек. Пойдём…
— Я… не хочу, чтобы честь потеряли вы, — наконец решился он. — Я иду с вами в капсулу… А их, — он указал на тех, — больше не хочу видеть…
И они — взлетели…
И видели с орбиты — как приближался астероид…
Вошёл в атмосферу — сорвав её часть, что, словно парусом, уходила, рассеиваясь в межпланетном пространстве…
Коснулся поверхности планеты (с орбиты казалось — зловеще медленно); и — разрастался гигантский кратер… Плыли там, далеко внизу, круговые волны пыли и камня; летели радиусами лучи осколков, вздымалась твердь, вскипали океаны…
И — пришлось поспешить, чтобы туча камней и воды не достигла орбиты, где находился звездолёт…
…Но — и шок наложился на шок для жителей той планеты: «младший» посмел ответить «старшему» как равный!
И пришлось задуматься: чем, собственно, тот — «выше»? Почему имел право — обидеть кого-то ложью? И даже — когда решалась судьба цивилизации?
И — никто ни с кем почти не разговаривал. Общество — будто распалось…
(Хотя… и многих ли взял на борт — один звездолёт? И что — с остальными? И — сколько их было? Если были…
Или — кто были отобраны, чтобы спастись? Как?
Ужасные вопросы — без ответа!..)
…А он — проводил всё время среди того экипажа, расспрашивал об их мире… О своей же культуре, обрядах, обычаях — вовсе не хотел говорить. Это для него — более не существовало…
Увидел: среди экипажа все — личности! Нет этих «старших» и «младших» — по роду, по званию!
А в его мире — человек унижался перед «старшими», пока самому не станет много лет, и мало останется жить… Вся культура, обычаи, обряды, традиции, законы — построены на том, что «старший» мог обидеть «младшего»! Но — были и «младшие», что прислуживали «старшим» за жалкие подачки, привилегии над остальными…