— Вот правда, — задумался Илтай. — В науке… или в обществе? Что тогда происходило? Это мы — возьмём в библиотеке всё, что надо, а они…
— Что-то из древних утопических учений, — предположил Датан. — Где всё и должно быть одинаково у всех: еда, одежда, жильё…
— Или что-то из физики… Но тоже: старинное, отвергнутое потом…
(Но… Нет! Джортол — вдруг ощутил как удар!
Тут — с ними что-то случилось!
Кто-то из прохожих — вдруг бросился на них? Прямо — не как человек, а как животное? Решив: его чем-то обидели?
Или… несколько сверстников, подошедших откуда-то — стали оскорблять, затеяли ссору, драку?
Повеяло такой дикостью… Когда же, в какие времена они жили?
…А это: «закон для всех один» — кто сказал? Какой-то… полицейский, жандарм, гестаповец? Что за форма? Кто, когда носил такую?
И люди в такой форме — вели их куда-то! Под крики, брань, угрозы собравшейся толпы…
А у кого-то — не было знака на одежде, или её предмета, что должен отмечать статус в обществе! Схватил, уйдя раньше, его брат…
Или даже: брат, услышав, вернулся и подошёл — но его не слушали? А…
Повели — длинным, тёмным коридором… А сзади — кто-то возмущался, что «из-за детей страшно выйти на улицу»…)
«…Этот с родителями…», — шёпотом предупредил кто-то, когда их ввели в комнату с кирпичными стенами, где на уровне выше среднего роста были… вбиты цепи с наручниками!..
…Но смысл предупреждения — двойник Джортола понял, лишь увидев мельком в приоткрытую дверь соседней комнаты — такое, что заставило содрогнуться! Там стоял, закованный в наручники, кто-то совсем голый, немногим старше их; и… чья-то рука, запущенная ему в такое место — что и лицо пылало красным светом от невыразимого унижения! И в той комнате был ещё кто-то, а на полу лежала одежда… Но двойник Джортола больше не успел рассмотреть — его руки кто-то резко поднял, и он ощутил холод наручников…
— Закон об одежде знаете? Незнание закона, как вам известно, не исключает ответственности, и разъяснения к этому закону по всей стране одинаковы…
Ему стянули плавки до колен, он услышал крик брата… Успел подумать: «А его за что?» — и резкий удар обжёг тело…
(Но что же это? Из… каких времён?)
…— Мы забыли предупредить, — сказала… та девушка, двойник Фраи? (Как сквозь туман, когда уже вышли.) — Здесь детей лупят…
— За что угодно, — добавил ещё кто-то…
…— И, что его… как это называется… «выпороли»? — прошептала здесь Фрая. — Перед товарищами, перед младшим братом?
— А тот… стоял, смотрел, и ничего не мог сделать? — ответил Илтай…
…А двойник Джортола — вышел из того здания, оглушённый болью, ужасом, но более всего — чудовищной нелепостью случившегося! Под одобрительные взгляды и хихиканье стоявших вокруг толпой взрослых — которые, видите ли, боятся выйти из дома непонятно где и из-за кого… Ведь он тут — впервые, приехал провести лето! И не мог представить такого … Тут, в городе у моря. куда так хотел попасть, ждал этого весь год!..
И сзади — кто-то ещё шептал что-то бредовое: «такую молодёжь только война исправит…»; «сами — трусы, боятся розги…»; что-то о «дворовых компаниях»… (Давало ли это — примету времени?)
…А родители — растерянно совещались, как быть: они же… вовсе не взяли туда какую-то рубашку, штаны? Как ехать до квартиры, которую сняли, «на такси»: сесть-то не сможет, а встать коленями на сиденье при его росте… А идти — ещё где-то поймают, и… А уж потом думать, как быть дальше…
(А «такси» — был когда-то термин…)
…И всё же он как-то разместился — коленями на сиденье, глядя в заднее окно низкого тогдашнего автомобиля. И это «такси» рвануло с места — сделав такой вираж, что у Джортола замерло сердце…
А сзади — со стороны полиции, гестапо, или что уж это было — ещё неслось:
— Сволочи! Ненавижу! Гады..
— Люди! Кто-нибудь! Помогите! Он мне откусит руку!..
(Дикие, давно забытые в живой речи слова… Это — вырвался тот, прикованный? Обезумевший от того, как поступили и с ним?..
И «такси» неслось… будто здешними же улицами!
Хотя — вдруг стало плохо видно, и всё будто растворилось…)
…Но он же был тут — впервые! Приезжий, мог о чём-то не знать! Какие… штаны, рубашки, «дворовые компании»?..
И вот так — люди могли быть почти зверьми…
Пока — не была сказана та правда о генах…
…И они лишь молча, в шоке, постояв ещё немного — отправились дальше. Никто не знал, что сказать…