Глава 5
Локи
Скоробогатово на картинках из интернета выглядело лучше, чем в реальности. Клавдий и Макар добрались до него без проблем. Ехали сначала живописной дачной местностью с садовыми кооперативами, лесами-перелесками, лугами, рощами, а затем пейзаж изменился – потянулись нескончаемые картофельные поля агрохолдинга, развалины бараков, пустыри. Поселок представлял собой скопление старых пятиэтажек, заботливо выкрашенных в зеленый и бежевый тона, они сгрудились вблизи фабричных корпусов макаронной фабрики и хлебозавода. Затерянный в глубинке Подмосковья, поселок существовал почти автономно, цепко храня смутные и страшные воспоминания о прошедших годах и столетиях. Но Клавдий и Макар узнали о внутренней темноте городка не сразу. Он не спешил открывать им свои многочисленные тайны.
Перед отъездом Макар кратко переговорил с Верой Павловной насчет картинки из Сети, показанной Августой в качестве пояснения к рисунку. Шестилетняя Августа и четырехлетняя Лидочка самостоятельно отыскали в интернете изображение вампира, пронзенного осиновым колом. И Макар встревожился: значит, с гувернанткой и учителями иностранных языков и латыни они рассматривают в Сети и в альбомах по искусству картины из Лувра и Эрмитажа с античными героями мифов, а сами, тайком от взрослых орудуя в интернете, интересуются гораздо более мрачными вещами. Клавдий не вмешивался. Он вспоминал прежние рисунки-предупреждения Августы. Они порой отличались зловещим смыслом. А Макар почти не обращал на них внимания. Он отреагировал лишь на картинку из интернета…
У уборщицы Розы не оказалось телефонов приятелей Руслана. Но она дала им наводку для поиска: Паук – Денис Журов проживает в одном с ней доме, только в другом подъезде: квартира на четвертом этаже направо от лестницы. А Локи – Максима Вавеля – можно найти в автосервисе, на мойке или на автозаправке, где он подрабатывает во время студенческих каникул.
Хрущевка Розы оказалась на окраине Скоробогатова – дом утопал в зелени палисада, пялясь подслеповатыми окнами на белый свет. Похожие пятиэтажки окружали детскую площадку. Кусты сирени, потрескавшийся асфальт с ямами, засыпанными щебенкой, шумные компании мигрантов из Средней Азии у подъездов – сидящих на лавочках и просто на асфальте на корточках. Мигранты трудились на заводе и фабрике вместе с местными жителями и снимали в старых хрущевках квартиры и комнаты.
Клавдий и Макар попали в подъезд, где жил Паук, свободно, домофон давно был сломан, а уличных камер – Клавдий внимательно смотрел на фонари и фасады жилых зданий – в Скоробогатове и не водилось. Направо от лестницы имелась лишь одна дверь, а проем смежной квартиры оказался заложенным кирпичами. Клавдий прикинул – возможно, одна хата двухкомнатная, другая однокомнатная, и у них общий владелец – семья Журовых, перепланировавших все в единую жилплощадь. Дверь им на звонки и на стук никто не открыл.
И они решили оставить пока Паука на будущее, а поискать в Скоробогатове Локи, с которым сама уборщица Роза, по ее словам, так и не успела пообщаться с момента исчезновения сына.
– Странно, – заметил Макар. – Больше двух месяцев миновало с момента пропажи Руслана, а наша тетя Роза с его другом и словом не перекинулась.
– Не вяжется сей факт с образом убитой горем матери, потерявшей единственного сына, да? – хмыкнул Клавдий.
– Ну, если Локи – студент… умотал из этой деревни на каникулы, – предположил Макар.
– Он в автосервисе вроде пашет, по словам Розы.
– Бросил к черту и слинял, – Макар, сидевший за рулем их внедорожника, глянул в навигатор, ища автозаправку, автомойку и автосервис. – А если свалил, может, и к пропаже приятеля руку приложил? Поэтому он и мать его избегает?
Клавдий на версию «от фонаря» ничего не ответил.
К тому же Локи они обнаружили через четверть часа – в местном автосервисе. Никуда он не «свалил» из Скоробогатова. Автосервис находился рядом с автозаправкой на местном разбитом шоссе. Рядом автомойка. Ангары, кирпичная стена, исписанная черными каракулями граффити. На горизонте – цеха макаронной фабрики. Подъездная дорога к ней в заплатах нового асфальта. Рекламные щиты с плакатами – рожки, бантики и вермишель. Несколько фур возле фабричных складов. Темно-зеленая полоса далекого леса. Скудный и унылый пейзаж.
Рабочий-узбек с автомойки выскочил на сигнал их внедорожника и на вопрос про Вавеля сначала вытаращился недоуменно, а когда они назвали прозвище «Локи», ткнул в глубину ангара автосервиса.