– В аэропорту? Я сейчас приеду.
– Я в такси. Сниму номер в гостинице и к обеду буду у тебя.
– В гостинице? Ах, ну да… Послушай, зачем все эти сложности, ты можешь жить у меня. Я буду только рад. Обещаю не досаждать своим присутствием во внерабочее время. Идет?
– Звучит заманчиво, – усмехнулась я. – Правда, есть еще Лионелла.
– Которая отлично готовит.
– Рискую набрать лишние килограммы. Спасибо за приглашение, пожалуй, я им воспользуюсь. Честно сказать, гостиницы мне уже осточертели.
Насчет гостиниц – чистая правда, но ничего бы со мной не случилось, поживи я там еще неделю, а за это время квартиру бы нашла. Но я согласилась жить в доме Бергмана. С какой стати, интересно? Надо было спросить, Димка тоже там живет? А Клим? Нет, в такое трудно поверить. Хотя…
Остаток пути я изводила себя вопросами, на которые по большей части ответов не знала. Наконец я вышла из такси, перешла дорогу и оказалась возле дома Бергмана.
В городском фольклоре он фигурировал как «дом с чертями». В этом я усматривала иронию, хотя, вполне возможно, то была народная мудрость. Как знать. Таким прозвищем дом обязан горгульям на крыше, которых человек неискушенный мог принять за чертей. Здание в готическом стиле для здешних мест редкость, лично я другого такого не знала. Воплощение фантазий толстосума, построившего его больше ста лет назад. Похоже, он приходился Бергману родственником. Впрочем, в этом я вовсе не была уверена, не в родстве с бывшим хозяином особняка, а в том, что знала хоть что-то достоверное о Бергмане. Все мои попытки в этом направлении терпели полный крах. Помнится, Вадим не раз говорил, если Бергман не хочет, чтобы об этом знали, никто не узнает. И оказался прав.
Все сведения сводились к следующему: Максимильян появился в этом городе несколько лет назад. Выкупил у городских властей особняк, находившийся в запустении, отреставрировал его, на первом этаже открыл букинистический магазин, остальные были в его личном пользовании. Жил он в доме вдвоем с Лионеллой, строгой дамой за семьдесят, которая выполняла всю работу по дому, а Максимильяна именовала не иначе как хозяином. В букинистическом магазине, который тоже был весьма необычным, делами заправлял симпатичный старичок, Василий Кузьмич. С ним мы дружили. Лионелла, кажется, меня терпеть не могла. Впрочем, всех остальных членов команды, скорее всего, тоже, не считая обожаемого хозяина, разумеется.
Задрав голову, я некоторое время разглядывала горгулий на крыше. Временами казалось, что они двигаются. Или вдруг подмигнут. Разумеется, это просто фантазии, но сейчас я вдруг подумала: что-то с ними не так. Та, что была ближе ко мне, вдруг совершенно явственно кивнула.
– Охренеть, – сказала я в большой печали, всерьез начав сомневаться в своем душевном здоровье, и ехидно добавила: – Ну и рожи у вас, подружки… – И направилась к калитке.
Дверь мне открыла Лионелла. Темно-серое платье, аккуратная прическа. Невероятно, но на ее обычно строгом лице появилось нечто подобное улыбке: губы дрогнули и чуть раздвинулись в стороны. Признаться, это произвело впечатление, похоже, я замерла с открытым ртом.
– Проходите, – сказала старушенция.
– Здравствуйте, – она кивнула, а я съязвила: – Помнится, вы не раз напоминали о хороших манерах.
– Рада, что вы вернулись, – в отместку заявила она. – Без вас в моей жизни явно чего-то не хватает.
– Чего-то хорошего, надеюсь?
– Не обольщайтесь, – отрезала она.
– Слава богу, значит, в этом мире мало что изменилось.
– Хозяин просил вас накормить, – заявила она, а я ответила:
– Спасибо, обойдусь. Где он, кстати?
– В кабинете. Вместе с Поэтом и… тем человеком.
– Вы Клима имеете в виду?
Я поднималась по лестнице с чемоданом, Лионелла следовала за мной, что позволило нам продолжить разговор.
– Я бы советовала вам проявить осторожность.
– Хозяину вы дали такой же совет?
– Он не нуждается в моих советах, – заявила Лионелла.
Я вздохнула, притормозив, и повернулась к ней.
– А я, по-вашему, в них нуждаюсь?
– Женщины редко думают головой, – осчастливила она.
– Это вы сейчас о ком?
– О вас, разумеется. Время моих безумных поступков прошло безвозвратно.
Возразить на это было нечего, и я вновь вздохнула.
– Это ли не преимущество зрелого возраста.
– Не уверена.
– Я у вас недолго поживу, – решила я ее порадовать.
– На вашем месте я бы не спешила. Рядом с хозяином вы, по крайней мере, в безопасности.
– И какая опасность мне грозит?
– Почему бы вам не пройти в вашу комнату? Она готова…
Я зашагала дальше, но от язвительности удержаться не могла: